Случаи бывают разные. Никогда не знаешь, как и что может обернуться, почему иногда мы поступаем именно так, а не по-другому. Вот и Ольга Викторовна, придя работать в институт связи, и подумать не могла какие приключения могут её ожидать. Она была видной дамой. Платье до колен выгодно подчёркивало стройность ножек. Зауженный пиджак определял талию, а блузка скрывала налитые груди третьего размера. Очки, светлые волосы и голубые глаза только дополняли картину. Она старалась одеваться скромно — в институте не поощряли яркие и вызывающие наряды.
Основные пары закончились, и шёл второй час дополнительных занятий. Девятая группа переписывал контрольную работу по физике. Ольга Викторовна с грустью поглядела в окно. Серый октябрь мерно постукивал каплями дождя по металлическому подоконнику. «Опять домой идти в темноте» — посмотрела она на часы. В аудитории оставалось трое ребят. Ольга Викторовна встала из-за стола и прошлась по классу, заглянув через плечо каждому. Батареи грели, и становилось душновато. Физика явно давалась им с трудом. Вот один и них, вздохнув, взял потертый листок и отнёс на преподавательский стол, а за ним второй. Ольга кивнула, проводив их взглядом. Из под парты выпали листы. Она нагнулась и подняла их — шпаргалки. Ну что же у всех свои сильные стороны. В кабинете остался один Артём. Учительница села за стол и стала проверять сданные работы. Часы мерно тикали.
«Ещё пятнадцать минут и всё», — решила она и посмотрела на парня. Такой приятный мальчик ухоженный, без прыщей, тихоня. Но с физикой у него не задалось.
У Артёма были на то причины... Ольга Викторовна будто издевалась над ним. Ходя вокруг и крутя своими округлостями. Будто специально, нагибаясь, выпячивала попку и не давала сосредоточиться на физике. Потом она сняла пиджак и сквозь блузку просвечивали кружева бюстгальтера, или Артём сам их дорисовывал? Член стоял колом, а внизу живота сильно ныло от перевозбуждения. «Нужно хоть что — то написать и валить отсюда» — думал Артём, но перед глазами плыли картины с голой Ольгой Викторовной, а аромат её духов ещё больше возбуждал.
Пятнадцать минут прошло. Ольга посмотрела на часы, потом на Артёма. Все, пора заканчивать. В институте уже почти никого не было, только мерно тикали часы, и дождь выстукивал свои серенады. Она ещё раз взглянула на Артёма, тот явно на неё пялился, но сразу же отвёл взгляд.
— Артём, — сказала она. — Давай неси, что сделал.
Парень неуклюже поднялся и поковылял нехотя к столу.
— Давай, — протянула она руку за листом с контрольной. — Что-то мало — у парня была какая-то непонятная гримаса на лице.
— Тебе что нехорошо? — Ольга пристально посмотрела на парня. — Болит что-то?
— Да болит ниже пояса, — парень явно смущался и мешкался.
Рука Ольги как-то сама провела по поясу парня.
— Тут болит?
— Нннет, ниже.
— Ниже?! — что-то в голове у Ольги отключилось, какой-то тормоз. Она сидя за столом стала щупать парня ниже, а там сквозь штаны прощупывался возбуждённый член.
— Ну-ка покажи. — Ольга одним движением расстегнула ремень и наружу вывалился огромны член студента. Он был красив, бугрист, с большой головкой, а главное от него приятно пахло. Ольга просто не могла отвести взгляд.
Дальше всё было как в тумане. В голове мелькали мысли об осторожности, про то, что нельзя. Но они все быстро затухли на фоне торчащего перед лицом молодого члена.
— Он болит? — тихо произнесла Ольга и взяла член в руку. Молодая необузданная энергия, которая была заключена в нём, ждала выхода. Она второй рукой взялась за яйца, а член, казалось, становился всё больше, провела по нему заворожено. Она посмотрела снизу вверх на парня — у того закатились глаза.
— Так вот что болит. — Произнесла она тихо. Непроизвольно водя по агрегату рукой.
От ласки он начал дергаться
— Что же ты... ! — Выкрикнула она. Артём стоял над столом, там были листы с контрольными, тетради, журнал. И Ольга одним движением направила член себе в рот. Он ещё пару раз дёрнулся, она сжала его пальцами и в рот ей ударила горячая струя спермы. В этот же миг её будто подняло и унесло куда-то. Сперма всё вытекала и вытекала, член сокращался выдавая новые порции, а у Ольги, внизу живота огромными сполохами разрывались миллиарды фейерверков. Она сжимала рукой конвульсировавший член и кончала вместе с ним...
Артём был в космосе. Многочисленные фантазии об Ольге Викторовне воплощались в реальность. Нежные пальцы преподавательницы умело сжимали член, так что он слил всё до конца. Артём открыл глаза и увидел блаженное лицо Ольги со своим членом во рту. От этого, казалось, увядший агрегат снова встрепенулся на минуту. Ольга одобрительно причмокнула, продолжая посасывать член.
Она начала приходить в себя. Весь рот был заполнен спермой. Ольга сглотнула, выпив её, и опустила парня. Член вяло выпал из её рук. Он был великолепен — большой, сочный, с мутными каплями спермы на кончике. Артём обмяк и встал истуканом перед Ольгой.
— Ты, ты... — Губы не слушались, всё тело звенело от оргазма, а киска просто тонула в непонятно откуда взявшихся соках.
Но надо взять в себя в руки! Ольга вскочила из-за стола.
— Застегни, быстро — Вымолвила она. — Ничего не было! Ты понял?
Парень стоял как истукан, но начал приходить в себя. Запихнул своего удава в штаны и начал кивать.
— Никому не рассказывай что здесь было! — страшным шепотом сказала она. — Пошел вон!
Артём только кивал. Он что-то промычал в ответ, схватил вещи с парты и пулей выбежал из класса.
Ольга опустилась на кресло и выдохнула. Тело продолжало звенеть от оргазма. Киска была вся мокрая, губы пересохли от солёной спермы. Она схватила из сумочки бутылку с водой и большими глотками высушила её до дна. Мысли стали приходить в упорядоченное состояние: «Что же я натворила? Он же мне в сыновья годиться!». Но думать было поздно. Парень убежал. Завтра нужно будет с ним поговорить. Ольга Викторовна привела себя в порядок, собрала тетради со стола и поспешила домой.
Домой Ольга почти бежала, ноги не слушались, сумочка с тетрадями, казалось, весила тону. Открывая дверь в подъезд, она выронила ключи. Только захлопнув за собой дверь квартиры, и прислонившись спиной к стене, она громко вздохнула. В голове был полный кавардак, бросив сумку на пол, она побежала в ванную. Душ немного снял напряжение. Набрав полную ванну воды и набухав туда соли, Ольга полностью залезла под воду, такие процедуры всегда действовали успокаивающе. Лёжа так минут пятнадцать она начала приходить в себя, ураган бессвязных мыслей немного успокоился, тело расслабилось, озноб прошёл.
Что же теперь делать? Этот охламон, ведь, наверняка расскажет всё своим приятелям. Как теперь появиться в институте? А не появляться нельзя... Нужно его как-то припугнуть, надавить, что бы он молчал, или наоборот пообещать. Кнут или пряник? А может всё оставить всё как есть, будто ничего и не было. Кто ему поверит?
Голова совсем не хотела работать Ольга взяла мочалку набрала пены и провела по ноге, задрав её над водой. «Это ведь от меня он так возбудился и как возбудился!» — подумала она. Между ног сразу сладко заныло. Сладкое, приятное и давно забытое чувство возбуждения накрыло её. «Это были буквально секунды, а я кончила», — перед глазами всплыл набухший член парня. Она стиснула зубы и закрыла глаза, пытаясь переключится, но алый бутон внизу живота уже начал распускаться. Мысли скомкались, только одно непреодолимое желание, красной нитью пульсировало в голове. Пальцы сами легли на киску, раздвинув губки, а средний сразу лёг на клитор. Солёная вода мягко обволакивала тело, соски моментально встали эротично выглядывая из-под пены. Она немного прогнулась в спине, так что грудь показалась из-под воды. Пальцы, слушаясь хозяйку, делали своё дело, играя с уже изрядно набухшей киской.
«Это всё неправильно», — мелькнула в голове мысль, но её сразу заслонило огромное чувство возбуждения, не дававшее вздохнуть. Она ещё больше выгнулась, второй рукой смяв набухшую грудь. Слабый стон донёсся, казалось откуда-то издалека, раздвинув губки, она погрузила средний палец так глубоко, как смогла, потом ещё один и ещё. Сладостный бутон всё распускался, и конца этому не было видно, она с остервенением мяла груди и теребила соски, трахая себя при этом пальцами. Чего-то не хватало, она старалась представить своих бывших любовников, какие-то эротические фильмы, то что всегда её возбуждало, но всё было не то. Ольга плескалась в ванне, прекрасные ножки то поднимались вверх над пеной, то скрещивались вжимая руку в лоно. Она извивалась в ванной как змея, налитые груди, блестящие от воды вздымались над пеной. Киска ныла, она хотела разрядки, но конец не наступал. Из всего калейдоскопа эротических фантазий всплыла картинка Артёма, его большой, бугристый член. Оооо да. Ольга представила, как он входит в её изнывающую киску, расталкивая половые губы, проникает в самую глубину, бьётся яйцами между ног. Она буквально почувствовала молодую бурлящую энергию парня, и алый бутон распустился мириадами фейерверков внизу живота. Она непроизвольно вскрикнула и схватилась руками за борта ванны. Тело свело судорогой. Оргазм как взрыв тысяч бомб распространился по всему телу, от киски до кончиков пальцев. Ольга сладко застонала и опустилась с головой под воду.
Давно она не испытывала такого оргазма. Пролежав ещё минут десять в воде, она силой заставила себя встать. Всё тело звенело, на дрожащих ногах она взяла полотенце и стала вытираться. Намотав его на голову, она вышла на кухню. В коридоре висело большое зеркало. Ольга встала перед ним во весь рост, немного подтянув животик. Точёные ножки, круглая попка, налитые груди четвертого размера. Она немного подобралась, соски стояли торчком и смотрели вверх, собранные наверху волосы открывали точёную шею. «Хороша!», — подумала она про себя и, покрутившись немного перед зеркалом, пошла ставить чайник.
Артёму было не до шуток. Для него это был шок. Причём не просто шок, а шок — исполнение мечты. Он кончил в рот сексуальной училке. Однако у Артёма была большая проблема — он абсолютно не понимал, что с этим делать дальше. Опыта общения с женщинами у него было — ноль. Только гигабайты порнухи на компьютере, но они никак не могли помочь в его проблеме. Одно он понимал точно, что продолжения этой истории, скорее всего, не будет.
Всю следующую неделю, Артём старался не думать о случившемся. Он бегал как ошалевший по институту, старался заняться учёбой, играл в футбол. Главное меньше вспоминать тот случай. Лишь однажды он столкнулся в коридоре с Ольгой Викторовной и сразу похолодел. Но она, лишь смерив его взглядом, прошла дальше, как ни в чём не бывало. После этого он немного успокоился. «Мы оба делаем вид, что ничего не было, и слава богу», — решил он.
В конце недели опять был урок физики. С утра Артёма начала бить мелкая дрожь. Сказать, что он волновался, было бы ничего не сказать. Что будет с контрольной? Он ведь её так и не написал! Как теперь разговаривать с Ольгой Викторовной? Может она вообще не пожелает с ним общаться, тогда его могут выпереть из института — физика основной предмет. В классе он сидел как на иголках. Ольги не было. Весь класс гудел, кто-то даже предлагал уйти с пары. Но она появилась. Как обычно в строгом костюме, немного запыхавшись, вошла в класс. Все сразу замолкли.
— Таак, — протянула она, раскладывая тетради на столе. — Контрольные я ещё е проверила, так что начнём новую тему.
Артём выдохнул. Сегодня не придётся с ней общаться — уже хорошо. Он немного расслабился и принялся записывать. Но долго записывать он не смог, когда Ольга поворачивалась спиной к доске, чтобы что-то написать, вид её попки поднимал член Артёма, как команду пожарников на пожар. Когда она говорила, он видел только её сладкие губы, которые так умело взяли его член в рот. Он ерзал на стуле весь урок, так толком ничего и не записав.
Ольга, ведя урок, украдкой поглядывала на Артёма. Тот явно был не в своей тарелке, и весь урок просидел как на шипах. Она была взрослой дамой и умела держать себя в руках. Главное выдержать паузу и посмотреть, что бы этот гадёныш никому ничего не рассказал. Но, оглядывая остальной класс, она не заметила ничего странного. Молодые не умеют держать эмоции в узде. Если бы что-то и всплыло о том случае, она бы однозначно увидела косые взгляды и ухмылки на лицах. Пусть всё остаётся как есть.
Первый снег в этом году выпал в аккурат 31 декабря. Марина проснулась от необычного ощущения за окном. Она сладко потянулась в кровати и тут же услышала... а точнее, не услышала. За окном была пуховая белая тишина, снежинки, кружась, опускались на ослепительное покрывало, точно стремились поскорее отдать свою короткую кристаллическую жизнь во благо общего дела — создания столь прекрасного зимнего пейзажа.
Мариша вдруг поняла, что ее тоже можно сравнить со снежинкой. Она знала, что это не только последний день в году, но и последний день в ее, Марининой, жизни, и ей от этого осознания становилось так приятно и волнительно, что даже мурашки шли по коже. Впрочем, нужно было отбросить волнения и собираться на утренник.
Мариша была слишком взрослой для посещения детских праздников, но тут совсем другое дело — именно сегодня на утреннике ее должны были подарить младшеклассникам. Девушке выпала большая честь, каждый год на новогоднем утреннике детям дарили именно лучшую ученицу школы, чтобы младшие классы могли вдоволь наиграться.
В этом году Марина продемонстрировала великолепную успеваемость, даже по анальному сексу, который никогда ей не давался, девушка своими стараниями добыла высшую оценку и таким образом стала круглой отличницей. Она никогда не забудет сияющее лицо папы, когда он увидел ее табель за вторую четверть.
Со вздохом девочка в последний раз в жизни оделась и заправила кровать. Мариша вчера весь день ходила с папой по магазинам и выбирала кружевное белье. Естественно, не для детей, которые будут ее мучить, а для мужской половины зрителей — они вдоволь смогут насладиться возбуждающими ажурными белыми трусиками и бюстгальтером, подчеркивающим юные прелести девушки, пока школьники не начнут ее кромсать, щипать, жечь и бить.
Папа и мама уже собрались. Отец был крайне возбужден, бугор на его брюках не спадал. Марина хотела устроиться на коленках тут же в коридоре и помочь папе снять напряжение, но тот быстро прошагал на кухню, схватил приготовленные мамой вчера бутерброды и, ласково потрепав доченьку по макушке, сказал:
— Не торопись, доча, будет время в машине. И мама к тебе присоединится, — он подмигнул ей и прошагал к выходу.
— Леша, ты хочешь, чтобы мы обе сделали тебе приятно? — спросила мама, почему-то покраснев.
— Ну конечно! Когда теперь еще я смогу насладиться двойным минетом? — ответил папа уже с порога.
Девочка и ее мама быстро оделись и вышли в приятный мягкий зимний звон. Хотелось бегать и кружиться, валяться в этом белом скрипящем мареве, веселиться, как в последний раз... Впрочем, почему как?
Мариша подумала, что это уж точно последний шанс хорошенько поиграть с папой в снежки. Она быстренько выбежала с дорожки в бок, на клумбу, набрала в свои маленькие ладошки целую пригоршню обжигающего снега, размахнулась, как следует прицелилась и зарядила комком холода прямо в папину широкую спину в момент, когда он уже садился во внедорожник.
Папа ахнул от удивления. Он в притворной ярости выбрался из машины и побежал к дочери, чтобы хорошенько помять свою девочку. Но Мариша, звонко смеясь, ловко увернулась от папиного захвата, и игриво швырнула отцу за шиворот очередную порцию снега. Папа взвыл и принялся сам лепить здоровенный снежок.
— Теперь тебе точно не поздоровиться! — торжествующе прокричал он, прицеливаясь.
— Ааа, мама, спаси! — Мариша побежала к Кате, своей маме. Девчонки скрылись за ближайшим сугробом и принялись оттуда обстреливать Алексея. Весь в снегу, он изо всех сил пытался достать до Кати с Марины, но ничего не выходило. Тогда папа решился на обходной маневр. Ловко обойдя сугроб с фланга, он тщательно прицелился и смачно зарядил прямо в кудряшки своей жены. Катя взвизгнула от неожиданности, и они с Мариной предприняли попытку контратаковать, которая закончилась переменным успехом...
Вдоволь наигравшись в снежки, они, уставшие и запыхавшиеся, но счастливые, стояли возле машины и вытряхивали снег из рукавов и капюшонов. Раскрасневшееся личико Мариши выражало полный восторг.
— Ну ладно, мы и так уже задержались. Запрыгивайте, — сказал папа, садясь за руль.
— Чур я возле папы! — Мариша подняла руку, как в школе. Смеясь, Катя уступила дочери.
Недолго раздумывая, девочка сняла верхнюю одежду и осталась в одной шелковой блузке и чёрной юбке. В машине был климат-контроль, и поэтому довольно тепло, да еще вдобавок занятие, которым Мариша собиралась коротать время в дороге, едва ли способствовало понижению температуры в салоне.
Мариночка поправила свою коротенькую юбочку, чтобы не выглядывали трусики. Это абсолютно не вязалось с тем, что она собиралась сейчас делать, но она не могла заставить себя ласкать папу, выставляя на обозрение свои прелести, пусть даже увидеть их сейчас могла лишь мама, да и то в оконном отражении.
Папа завел двигатель и тронулся. Мариша восприняла это как сигнал к действию. Разумеется, она помнила, что папа хотел насладиться ее ротиком одновременно с маминым, но девочка пока не придумала, как это реализовать. На переднем сиденьи было слишком мало места. Им бы следовало позаботиться о стороннем водителе, чтобы они с мамой могли ублажить папу на заднем сиденьи.
Не сказать, чтобы Мариша часто делала минет в машине. Ну случалось пару раз, но так, чтобы водителю — наверное впервые. Курс автоминета изучается только в университете, и там самое страшное — насаживаться ротиком на член, одновременно самой ладошкой крутя руль и следить за дорогой. Очень сложно делать и то, и другое одновременно, парням в этом плане полегче, по крайне мере, если орально ласкают именно их. А вот если речь идет о куни, то дело приобретает кардинально иной оборот.
Но тут, несмотря на то, что трудностей возникнуть не должно было, внезапно вскрылась одна любопытная деталь. Папа очень остро переживал тот факт, что Марина скорее всего в последний раз касается своим юрким нежным язычком его пениса, поэтому сразу после того, как она раскрыла ширинку и осторожно взяла губками член, Алексей буквально дернулся всем телом, едва удержав машину на дороге.
Марина взмукнула, не выпуская добычу, а мама встревоженно посмотрела на папу.
— Леш, ты выдержишь? Может, лучше остановиться?
— Нет, нет, продолжай, доча... — хрипло выдавил папа, убирая одну руку с руля и прижимая девочку, помогая ей принять поглубже.
Марина замычала и захлюпала, скользя по влажному стволу. Ее губки плотно обхватывали папину плоть, а ладошки мило сжимались в кулачки прямо на коленях отца. Она мерно двигала своей белокурой головкой, не давая члену вырваться на воздух.
Когда Мариша все же с восхитительным чмокающим звуком снялась на секунду с такого родного отцовского члена, она не удержалась и посмотрела вверх, на папино лицо, искаженное гримасой мучительной радости. Увидев эту противоречивую эмоцию, девочка не выдержала и улыбнулась. От этой игривой улыбки на дочкином детском личике папочка словно переключился в режим искрящего удовольствия. Он ахнул, сжал руль руками и, даже без контакта с нежными губками дочери, принялся кончать на ее мордашку.
Мариша едва успела зажмуриться и шире открыть ротик, но все равно часть белесых капелек угодила не на щечки и носик девочки, а на обивку кресел в салоне, приборную панель и руль. Марина потом долго пальчиками убирала остатки папиного сока любви, отправляя их себе в ротик. Разумеется, мама помогала ей в этом. Увы, сделать двойной минет в машине им так и не удалось, а останавливаться было нельзя — время поджимало, утренник вот-вот должен был начаться.
Они вбежали с черного хода, чтобы сразу попасть за кулисы. Там мама быстренько поправила прическу дочери, которая растрепалась после минета. Директор школы всплеснул руками и обрадованно поцеловал и Маришу, и ее маму, не забыв в процессе поцелуя хорошенько помять очаровательные груди девочек.
Мероприятие было очень важным с точки зрения воспитания подрастающего поколения — подобные ежегодные публичные казни были введены примерно сто лет назад, и они серьезно снизили проявления буллинга в младшей школе. Вместо того, чтобы мучить друг друга, школьники теперь грезили о мучениях, которым они подвергнут симпатичную старшеклассницу на новогоднем празднике.
Кроме того, воспитательное значение утренника усиливалось тем, что право мучить девочку получали только лучшие ученики, в результате средняя успеваемость в начальной школе также выросла после введения такой традиции на постоянной основе.
Мимо Маши прошло две девочки из младших классов, "одетые" в одну лишь красную ленту, завязанную на них бантиком на животах, и проходяшую крест накрест между их ножек и шейками, и вокруг их талий - в остальном же девочки были совершенно голенькими, даже без трусиков.
Маша знала, что перед главной казнью вечера бывает сцена-разогрева зала с подарком младшеклассниц старшеклассникам, но не знала выбранных девочек лично.
- Эй, девочки, как настроение?) - весело спросила у них Маша.
- Ой, всё классно!! - хором рассмеялись девочки в бантах, вместо одежды. - Мы уже подглядели, кого выбрали из старшеклассников! ;)
- И как они вам? - хмыкнула Маша.
- Офигенные!) Там будут наши любимые парни из выпускного класса, Серж и Антон! И ещё двое из 10 класса, мы их не знаем, но один из них очень симпатичный) - прощебетали девчонки.
- А программу вечера вам уже сказали? - поинтересовалась Маша, находящаяся в незнании относительно того, что и как с ней будут делать мальчишки.
- Ну... - девочки переглянулись, - вообще это против правил, но за возможность попробовать на нас предстоящую сцену прямо в раздевалке, мы уговорили Антона нам рассказать всё заране... - закатила глазки одна из бантиков.
- И? - заинтересованно полюбопытствовала Маша.
Девочки переглянулись и покраснели:
- Парни будут трахать нас своими бейсбольными битами, они ж члены сборной команды школы! И отпустят только тогда, когда каждая из их бит оттрахает каждую из нас обеими сторонами в обе дырочки хотя бы по минуте... - девочки задумчиво переглянулись. - Нам сказали, что нас продолжат трахать, даже если одна из нас или обе потеряют сознание, но делать это будут без травмирования наших тел, так что нам ничего не грозит, кроме горячего изнасилования битами!)
- Ох, ну тогда хорошо кайфануть! - пожелала Маша девочкам, и те побежали на сцену.
Происходящее на сцене она само сабой не увидела, но наконец через час по громкоговорителю объявили её имя на выход! Мариша дико волновалась. У нее всегда была боязнь сцены и вот сейчас настало время перебороть себя в последний раз. Глубоко вздохнув, девочка вышла из-за кулис. По сценарию, сейчас она должна была разуться, а потом снять с себя одежду и позволить младшим классам вдоволь поиграть.
Дети уже стояли возле сцены, по три мальчика от класса — всего около двадцати человек. Они держали в руках празднично украшенные разноцветными бантиками и дождиком орудия пыток — ножницы, биты, бензопилы, домкраты, молотки, ножи и даже небольшие детские кувалды.
Мариша застыла в предвкушении, как вдруг увидела, что директор подает ей знаки из-за кулис. Только через минуту до нее дошло, что нужно следовать сценарию. Заиграла мелодичная музыка. Девочка наклонилась и стянула с себя туфельки, а потом и носочки. Последней она сняла блузочку, обнажив грудь. Оставшись босиком, Мариша почувствовала ступнями гладкий дощатый настил сцены и бросила украдкой взгляд в зрительный зал. Мужчины и старшеклассники не скрывали своего удовольствия, одобрительно посвистывая и улюлюкая. А дети у сцены настороженно смотрели на нее, сжимая в потных ладошках свои инструменты.
Затем Мариночка повернулась к зрителям своим очаровательным задиком, наклонилась и принялась стягивать с себя юбочку. Шум в зале усилился. Тогда Марина подняла голову и посмотрела в другую сторону — за кулисами прямо рядом с мерцающей новогодними огнями елкой виднелась небольшая ниша, которую было видно ей и не видно зрителям. В этой нише удобно устроились папа с мамой, мама, разумеется, в коленно-локтевой позе, а папа за ней, совершающий мерные движения тазом. Увидев, что дочка смотрит на них, родители не сговариваясь, показали Марине успокаивающий жест, и продолжили свое занятие.
Мариша снова глубоко вздохнула, выпрямилась, повернулась передом к креслам в зале и положила ручки на трусики. Зал взорвался аплодисментами. Щечки лучшей ученицы школы приняли пунцовый оттенок, когда она пальчиками подцепила резиночку трусиков и кружевная ткань немного оттянулась вниз, обнажая лобок. Зал в восторге требовал еще. Тогда Мариша сперва спустила трусики на бёдра, давая полюбоваться на себя со спущенными трусиками, а стянула их и отбросила подальше, после чего совершенно обнаженной посмотрела на детей, в нетерпении стоявших у сцены.
Они ждали отмашки директора, и, когда тот наконец, махнул рукой, чинно поднялись по ступенькам к центру сцены, где и стояла пунцовая от стыда Мариша, прикрываясь ладошками. Она ожидала, что младшеклассники сразу накинуться на нее, и все закончится быстро, но не тут-то было. Дети с несвойственным для их возраста спокойствием тихо подошли к девочке и уставились на нее немигающими глазами. В их детских взглядах проглядывала радость, любопытство и удивление.
— Привет, — неожиданно сказал один из младшеклассников.
— Здра... здравствуйте... — сдавленно произнесла Марина.
— А ты знаешь, что твоя пися бестит?) — подмигнул ей мальчик.
Зал тут же зааплодировал - всем понравилось, что Марина потекла ещё до выступления.
— Ддда... — Марина ощутимо покраснела, она не думала, что кто-то в полутьме зала заметит, что она мокрая, как Ниагара.
— Значит ты шлюха?) — улыбнулся мальчик. - Тебя надо наказать, плохая девочка!...
Один из мальчиков наконец решился. Он спрятал биту, перевязанную розовой ленточкой, за спину, шагнул к ней и коснулся шелковистой нежной кожи на бедре девушки. Зал затих, стояла абсолютно мертвая тишина, в которой внезапно раздался тихий вскрик, когда другой мальчик несмело ткнул ее ножом.
- Напоминаю! - в громкоговорителе раздался голос директора, - Не торопитесь, мальчики! Мариночка должна доставить всем сегодня максимальное наслаждение, прежде чем покинет нашу школу!
Нож мальчика воткнулся в попку Маришки совсем чуть-чуть, на несколько миллиметров, но по атласной коже девочки тихонечко побежала первая струйка кровки.
- Марина, повернись пожалуйста к залу попкой - первую кровь все хотят увидеть и сфотографировать на память! ;) - сделал замечание громкоговоритель голосом директора, в котором наметилось явное придыхание.
Марина согласно кивнула и повернулась. Она помнила семейные фото, которые ей показывала подружка - её сестра когда то была выбрана на точно таком же празднике и родители бережно хранят её фотографию, на которой девочка стоит на коленях на сцене, а два мальчика справа и слева неумело пытаются отрезать ей соски плохо заточенными перочинными ножами. Это было красиво!
Тут мальчик с битой, перевязанной розовой ленточкой, размахнулся и ударил её прямо по ранке! От неожиданности Марина чуть не упала, но удержалась на ногах. Мальчик был из младших классов и на сильный удар у него не хватило силёнок, но хлопок по голой попке вышел смачный - кровь брызнула из ранки, забрызгав биту и попку, а на месте удара стал наливаться синяк. Родители в зале одобрительно похлопали.
Однако затем мальчик всех удивил, поставив биту вертикально между ног Маришки, рукояткой вверх и тонким голоском, пытающим изобразить грозность, прокричал:
- А ну садись на неё, сучка!
В зале стали не выдерживать нервы у некоторых родителей - отцы стали расстёгивать ширинки, чтобы получить возможность поглаживать собственные пенисы, а матери задирать юбки и смущённо лезть себе между ног.
- Молодец! - произнёс громкоговоритель голосом прерываемым частым дыханием, - За анатомию получаешь 5 за полугодие!
Маринка бросила взгляд вниз. Рукоять биты была утолщённой, но потом вновь шло сужение - уф, вроде должно вполне нормально влезть в киску. Девочка присела, жадные руки мальчишек тут же полезли ей в киску и больно развели в сторонки половые губки - поэтому рукоятка биты вошла в её лоно как по маслу... Стоп! Да она же и впрямь смазана маслом, догадалась Маришка! Вот же выдумщик мелкий... Марина опустилась до полуприсяда, впуская биту себе во влагалище и тут поняла, что у неё начинают болеть ноги и она так долго не простоит! Но мальчики давили на плечи, не разрешая ей подниматься. Ноги уже дрожали и до Маришки стало доходить, что сейчас произойдёт - когда мускулы ног откажут, она просто сядет на биту всем своим весом!
В зале защёлкали вспышки фотоаппаратов - родителям явно понравилась картина дрожащей, как лепесток, девочки.
Тут Марина вдруг почувствовала, что мальчики спереди начали трогать её киску и клитор, утоляя своё любопытство до девичьей обнажённой плоти, и это начало чертовски заводить! Как будто бы поняв её реакцию, мальчишки удвоили усилия - один из них стал щлёпать по писечке, а второй обильно плюнул на клитор и стал его теребить, что есть силы.
Вкупе с битой в вагине это неминуемо принесло свои плоды - бурный оргазм ударил по мозгам Маришки с такой силой, что мускулы ног наконец не выдержали, и она рухнула прямо на торчащую биту, вгоняя её в глубины матки!!! Дикий девчоночий крик взлетел под потолок зала и утонул в диких аплодисментах. Сперва, за оргазмом, боль от удара рукояти биты о матку показалась терпипой, но как только адреналин начал спадать - она поняла, что у неё внутри что-то порвалось!
Маринка бы упала, но мальчишки сбоков крепко поддержали её, не позволив отклониться от вертикали. Да и биту её владелец держал на удивление крепко. Бросив взгляд вниз на торчащую из неё биту, Маришка увидела худшее - по бите весьма бодренько текла кровь. Её кровь!
- Браво, мальчики! - жадно разлетелся голос из громкоговорителя, - Я давно не видел на наших праздниках, чтобы девочке так чётко и быстро порвали матку!! Подержите её пока в такой позе пожалуйста, дайте мне додрочить!))
- А сейчас будет только интереснее, господин директор! - звонко проговорил мальчик, который первый воткнул ножик в Маришку. Двое пацанов его подсадили и мальчишка уселся на шею Маришке, как маленький мальчик катается на шее своей мамы!!! Вот только весил мальчик отнюдь не как маленький...
Зал восторженно взвыл, догадавшись, что сейчас будет.
Маришка в ужасе почувствовала, как её коленки начали сгибаться сильнее - а значит она стала опускаться на биту ещё глубже!!! Сильная боль бомбой разорвалась внутри её паха и живота - Маришка поняла, что бита только что прорвала её матку насквозь, и только толстая часть биты ещё сдерживает её дальнейшее погружение в животик, банально не влезая в небольшую и тесную вагину девочки!
- Как же это великолепно!!! - закричал громкоговоритель и все поняли, что директор кончает. - Мариночка, я никогда не кончал так сильно, как сейчас на тебя! Ты наша лучшая ученица!
Маришка сквозь слёзы прокричала - спасибо директор - понимая, что скоро сил на крик уже не останется, а ей хотелось бы, чтобы её родители услышали её голос в последний раз.
Тут Марина почувствовала, как чьи то мокрые от слюны пальцы полезли ей в попку! Ну вот, добрались и до туда, подумала Марина. А ещё один мальчик вышел у неё из-за спины и показал всем... паяльник с надетым на него красивым розовым бантом!!!
- Молодцы!!! - раздались по залу крики родителей, - Нам за вас не стыдно! Не то, что в прошлом году была, скукотища!
Маришка сразу поняла, ДЛЯ ЧЕГО предназначается ей паяльник, но к её удивлению его не стали тут же засовывать ей в попочку. Сперва мальчики стали подходить к Маринке, которую развернули боком к залу, по одному со спины и совать ей в попку кое что повкуснее - свои члены!!! Каждая фрикция мальчишек, пусть и у них и были ещё очень тонкие члены, рвала болью её пах и создавала ощущение, что вот сейчас то точно половые губы не выдержат и бита пронзит её животик насквозь... Но к счастью бита намертво застряла и дальше не двигалась, а лишь мучила где то внутри Маришки её маточку.
И только когда все мальчики кончили в неё, а на это потребовалось почти 20 минут, Маришка почувствовала, что в её попку проникает что-то очень холодное и металлическое... паяльник, дошло до неё!
- Ты была хорошей сучкой и доставила нам большое удовольствие! - подходили к ней мальчики и благодарили, целуя в губы, прощаясь со своей жертвой.
- Я рада, что вам понравилось! - каждому шептала в ответ обессиленная Маринка и старалась взасос поцеловать в ответ.
Одному из мальчиков это настолько понравилось, что он вернулся вновь и Маришка увидела в его руках... медицинские ножницы! О нет, подумала она!
- Язычок у тебя очень ласковый, хочу сохранить на память, пока от тебя одни ошмётки не остались - заспиртую его и буду время от времени доставать, чтобы подрочить себе им! - погладил её по заплаканным щекам мальчик. - Высунь!
Маришка зажмурила глаза и послушно высунула язык, стараясь сделать это посильнее, чтобы мальчику было удобнее и быстрее сделать, что он хочет.
Мощная боль на мгновенье вырубила Мариночку, а когда та очнулась, то увидела свой язычок, бережно зажатый в потных ладошках мальчика! Вновь защёлкали вспышки фотоаппаратов, стараясь сохранить на память этот трогательный момент - мальчик целует отрезанный язык понравившейся ему девочки у неё на глазах!
- Мы включили паяльник!) - любезно проинформировал её мальчик, сделавший её первую ритуальную рану ножиком. - Но ему требуется время, чтобы разогреться, а чтобы потом тебе было не так больно мы тут обсудили и решили, что сделать боль от жарящейся инзнутри попки менее заметной поможет тебе другая боль, в твоих сисечках... они такие упругие и плотненькие, а твои соски сейчас стоят, как у дикой шлюхи, ты бы видела!)
Маришка и сама поняла, что вот-вот кончит и очень сильно, и одновременно поняв, что жить ей осталось совсем немного, от страха бурно описалась! Она ещё различала вспышки фотоаппаратов, спешащие зафиксировать это вкусное зрелище (чтобы потом на него подрочить конечно же), когда бурный оргазм накрыл её - и прямо во время оргазма она поняла, что мальчики как и обещали начали отрезать ей сисечки!!!
Когда сквозь океан боли Маришка наконец увидела одну из своих окровавленных красивых сисечек в ручках торжествующего от трофея мальчика (и ведь тоже заспиртует, гад, чтобы дрочить ей потом!), она почувствовала нарастающий жар в своей попке - паяльник нагрелся! Неужели она начала жариться!!!
Однако Маришку спасло от зажаривания то, что и другие мальчики, увидев двух счастливцев с отрезанными сисечками, захотели тоже сделать с девочкой что-то лично, а не просто смотреть. Толкаясь и пихаясь, они стали рваться к телу девочки.
Они начали не спеша, сперва даже почти не оставляя следов — несильные тычки битой и молотком, царапины от ножниц, мальчик с бензопилой пока не завел ее, а лишь провел зазубренным краешком по животику, оставив небольшое покраснение.
Потом интенсивность усилилась. Тычки стали сильнее, один из ударов свалил ее с ног, окончательно разворотив рукояткой вставленной биты матку, но вырвав из попки паяльник, ещё не успевший нагреться до стадии прижаривания — по щекам девочки потекли слезы. Сил на крик уже не было.
Заработала бензопила, полетели в стороны ошметки плоти - обе ножки Марины отвалились от девочки пониже писечки... Марина истошно закричала, а двое учеников, забравшихся на сцену последними, уже надрачивали свои члены, примериваясь хорошенько оттрахать её в относительно целенькую попочку, пока она ещё жива... Новый год обещал быть жарким!
Остался ещё один рассказ из этого цикла, заключительный, на этот раз по мотивам знаменитого цикла рассказов об Трине и Кристине (не по какому то конкретному рассказу, а в целом по мотивам цикла, отдавая дань памяти этому знаменитому циклу). Сам рассказ давно готов, но вот иллюстрировать его нечем (трудно подобрать арт для столь специфической темы, как ресторан "Полакомись мной и точка!" :) , чтобы он хоть как то оставался в одном ключе на весь рассказ), поэтому следующим рассказом возможно будет опубликован уже один из моих рассказов, не имеющий никакого отношения к произведениям других авторов.
На Марсополис опускался вечер, и Макс, уже уставший после занятий в спортзале (и секса в душевой тоже), предложил Нате поужинать. Сидя в кафе, оба увлеклись разговором: оказалось, что для Наты силовые упражнения — это просто увлечение, и она искренне не понимала, что в этом такого особенного («Я же не женщина, почему у меня должны быть женские увлечения?»). Зато она живо заинтересовалась не менее «неженским» хобби Макса: тот увлекался марсоходами и даже собрал себе один, сам из запчастей («Класс! Покажешь?»), поездил на нём по марсианским пескам снаружи купола и сейчас думал над тем, не попытаться ли этот марсоход продать и вообще не начать ли ему зарабатывать на этом деньги. Время от времени парень ловил себя на том, что пытается угадать, можно ли сейчас по поведению Наты понять, что она — не женщина, но в итоге Макс так и не находил ответа на этот вопрос. Однако, эйфория после секса уже прошла, и пару раз парень чувствовал странную неуютность, но прогонял её от себя.
— Ната, а можно тебе такой... интимный вопрос задать? — спросил он, когда совместный ужин уже подходил к концу.
— Какой?
— Ты... в смысле, вы, сирианцы, действительно, ну, испытываете оргазм, ээ, разными органами по отдельности? — Макс уже успел подумать, что лучше бы он не задавал этот вопрос, и, отчаянно смущаясь, выбирал слова словно из медицинского справочника.
— Ну, да, и не только, — ответила Ната, нимало не смутившись (или не показав своего смущения) — то ли сирианцев такие вещи не смущали, то они не смущали врачей. — Во время секса мне нужно испытать оба вида оргазма. Понимаешь, когда я испытываю один — либо вагинальный, либо генитальный — я возбуждаюсь ещё сильнее и должна испытать ещё и другой, чтобы быть удовлетворённой.
— Ага... — кивнул парень. — В смысле, я, кажется, заметил, что ты возбуждаешься ещё сильнее... И, ты меня прости: у меня вообще было не так много девушек, но мне показалось, что ты возбуждаешься... и кончаешь — легче, чем они, то есть землянки.
— Ну, это медицинский факт, — Ната чуть-чуть усмехнулась. — Я действительно возбуждаюсь быстрее — и я возбуждаюсь иначе. Я, правда, с девушками-землянками не очень часто занималась сексом, но у нас, сирианцев, есть чисто анатомические отличия от землянок. Например, у нас нет клитора — но у земных женщин нет простаты...
— А-а-а, — Макс понимающе кивнул (на всякий случай в очередной раз оглядевшись, чтобы убедиться, что их разговор никто не слушает). — Слушай, а как это вообще возможно — испытывать оргазм разными органами отдельно?
— Ну, я ксеномедицину знаю только постольку поскольку, — Ната помотала головой. — Но... в общем, там всё сложно устроено. Некоторые учёные... и псевдоучёные тоже думают даже, что такие отличия инопланетян от землян при таком внешнем сходстве подтверждают «теорию эксперимента».
— Какого эксперимента? — не понял Макс.
— Ну, есть такая теория, что все люди: земляне, сирианцы, таукитяне, альчибианцы, геминианцы и кто там ещё — на самом деле созданы такими похожими внешне, но при этом различающимися, какой-то древней цивилизацией с непонятной целью. Может быть, мы все являемся частью какого-то эксперимента... но некоторые ещё думают, что на самом деле мы созданы разными, чтобы мы могли посмотреть друг на друга и чему-то из этого научиться.
— М-м-м... — протянул Макс. — Мне что-то больше нравится тот вариант, где мы должны чему-то друг у друга научиться. А то, если мы все созданы для какого-то эксперимента, вдруг наши создатели однажды решат, что они уже узнали всё, что им было нужно, и решат эксперимент прекратить, — он натянуто рассмеялся.
— Да уж, — Ната тоже засмеялась. — Ну, я надеюсь, что мы чему-то действительно учимся. По крайней мере, мы не убиваем друг друга за то, что кто-то из нас разделён на два пола, а кто-то нет. Или что у кого-то пол дан раз и навсегда с рождения, а у кого-то он меняется. Такое было с нами: на Эридане и на Проционе — но давно и, к счастью, не в виде тотальной войны, — пояснила она, увидев удивлённое лицо парня.
— Да уж... — откликнулся Макс. — У нас, землян, конечно, тоже было, он, вспомнив то, что знал об истории своей расы, — и геев камнями побивали, и с женщинами как-то так обращались... Хорошо, что когда мы встретились с другими расами, мы уже стали лучше. Ну, у вас, на Сириусе, наверное, тоже всякое было? Небось, древние цари собирали там себе гаремы из евнухов...
— «Гаремы» из «евнухов»? — переспросила Ната, словно ей не сразу удалось вспомнить, что значат эти слова. — А, да нет, конечно! Какие евнухи? Я же говорила, мы должны вслед за генитальным оргазмом испытать и вагинальный, иначе это будет ещё хуже, чем вообще не кончить. А как это сделать с евнухом? У нас вообще такого деления на «верхних» и «нижних» партнёров в сексе и нет практически.
— Равноправие в постели? — Макс улыбнулся. — Может, у вас ещё и изнасилований не бывает?
— Врать не буду: бывают, хотя редко, — ответила Ната. — Наверное, намного реже, чем у вас, землян, хотя я статистику не собирала. Ну и не знаю: может быть, у нас их меньше ещё и потому, что мы делим звёздную систему с таукитянами. А у них с этим делом строго. Не самое, надо сказать, простое соседство: мы, сирианцы, считаемся одной из самых сексуально раскрепощённых рас, а вот таукитяне — наоборот...
— Ага... — Макс кивнул. — А как тебе вообще наша Солнечная система?
— Нормально, — Ната улыбнулась. — Непривычно, конечно, после Эридана — там три расы живут вместе уже давно, и они привыкли смотреть на свои различия спокойно. Даже с таукитянами мы научились уживаться, хотя поначалу были... шероховатости. А я, вот, учусь адаптироваться к вашей жизни. Только с... личной жизнью не складывается, — она посерьёзнела и вздохнула. — Во мне видят только «девушку с членом»: либо я кажусь землянам каким-то уродом, и они от меня сбегают, либо во мне видят только сексуальный фетиш, и мной интересуются только всякие извращенцы, — сирианка уже по-настоящему погрустнела. — Вон, даже Рыжик от меня шарахается как от прокажённой, хотя сама-то...
На несколько секунд повисла пауза: Ната молчала, а Макс пытался подобрать слова, чтобы утешить и подбодрить девушку, — наконец, он сказал:
— Ната... Главное, что ты хороший человек... ну, я недавно тебя знаю, но я думаю, что ты хороший человек. И с тобой интересно общаться. И неважно, с какой ты планеты и какого ты пола: мужского, женского или среднего. И... ты красивая. Очень. Даже если ты на самом деле гермафродит, для меня ты останешься красивой девушкой... извини, тебя не оскорбляет то, что я тебя так называю? — он смешался, испугавшись, что сказал что-нибудь не то.
— Нисколько, — ответила Ната, расцветая улыбкой. И, через столик обняв парня рукой за плечи, поцеловала его в губы.
***
Ната жила в студенческом общежитии в «академгородке» Марсополиса — не слишком далеко от места их знакомства. Идя вместе с девушкой к ней домой, Макс изо всех сил старался не подавать виду, как он на самом деле волнуется. Он чувствовал, что в этот раз Ната точно захочет овладеть им, и, самое главное, что он не может найти ни одной рациональной причины, чтобы ей отказать. Хотя логика, с помощью которой Ната могла бы убеждать его (Макс уже несколько раз прокрутил в голове этот возможный диалог), казалась парню слегка... инопланетной, Макс видел, что ничего не смог бы ей противопоставить. Как, в самом деле, он мог бы сказать ей, что он может, простите, тыкать в неё своим членом, но при этом не хочет, чтобы она делала с ним то же самое? В самом крайнем случае Ната смогла бы прямо спросить его «А ты вообще меня любишь?», и... чёрт возьми, а он действительно любил её?
Но когда они уже подходили к общежитию, где жила Ната, Макс решил, что уже поздно сомневаться. А когда, едва за ними закрылась дверь комнаты, Ната набросилась на парня с поцелуями, Макс уже не смог бы остановить девушку, даже если бы хотел.
— Какая ты страстная... — прошептал Макс в перерывах между поцелуями, разрывая объятья только чтобы освободить себя и Нату от верхней одежды.
— Я хочу тебя... — шептала в ответ Ната, прижимаясь к парню всем телом и снова целуя его после каждой фразы. — У меня так давно никого не было... Нет, у меня никогда не было никого, кто говорил бы мне такие слова, какие сказал мне ты. Люби меня, пожалуйста...
Почти не разжимая объятий, молодые люди упали на кровать, освобождаясь от остатков одежды. Разглядывать саму комнату у Макса не было времени, а на включившийся было автоматически верхний свет Ната прикрикнула командой. Но в полумраке Макс видел её казавшуюся мраморно-белой кожу, её прекрасное, сильное тело, подобное античной статуе — наверное, статуе греческой амазонки. И ему хотелось ласкать это тело, целовать шею девушки, спускаясь всё ниже, гладить это тело руками, чувствуя упругость мышц, наслаждаться стонами сирианки, ласкать её прекрасную мягкую грудь и губами и рукой, второй рукой спускаясь по её сильному животу всё ниже...
— О-о-о, да, продолжай... — простонала Ната, когда рука парня скользнула между её уже призывно раздвинутых ног, под твёрдый член, во влажную щель киски.
— Давай узнаем, где внутри тебя самые чувствительные точки, — улыбнулся Макс, целуя девушку в губы и снова спускаясь вниз, чтобы ему было удобнее ласкать её рукой между ног. Ната лишь застонала громче, когда пальцы парня принялись исследовать её лоно изнутри, чутко отзываясь на её стоны — когда Ната стонала громче, Макс понимал, что нашёл чувствительное место, и продолжал ласкать её. Уже найдя самое чувствительное место, Макс теперь пытался подобрать нужный ритм, пытаясь ласкать девушку то быстрее, то медленнее, прислушиваясь к её стонам. Внезапно Ната, застонав громче, сжала руку парня своими бёдрами — сжала почти до боли, но Макс терпел, принимая это как знак её удовольствия и продолжая массировать стенки её киски изнутри. И через минуту или две таких ласк сирианка, почти закричав, выгнулась в руках парня и обмякла на несколько секунд, но затем вдруг опрокинула Макса на спину, сама оказавшись сверху.
— Макс, я хочу тебя... — прошептала она, тяжело дыша. — Я понимаю, что тебя смутит моя просьба, но я хочу войти в тебя. Пожалуйста...
Сердце Макса ёкнуло в груди — настал именно тот момент, которого он ждал и боялся. Но парень нашёл в себе силы улыбнуться девушке и сказать:
— Всё в порядке, любимая. Я в твоём распоряжении.
— Ты чудо, — улыбнулась Ната и тут же снова впилась в его губы поцелуем.
Поспешными движениями сирианка подсунула под бёдра Макса подушку, чуть-чуть приподняв их, а затем достала откуда-то с полок над кроватью тюбик — её любовник не мог разглядеть его в темноте, но это могла быть только анальная смазка.
— Я, наверное, перевозбудилась... — прошептала Ната, устраиваясь между ног парня, которые тот послушно раздвинул, хотя и всё ещё внутренне боясь того, что неминуемо должно было последовать. — Но я постараюсь не сделать тебе больно, милый...
И в следующую секунду Макс ощутил прикосновение смазанного прохладным гелем пальца к своему сфинктеру — сперва этот палец осторожно массировал сжатое колечко мышц, а потом скользнул внутрь. Юноша непроизвольно вцепился пальцами в простыню, сдерживая то ли вскрик, то ли стон, чувствуя, как скользкий палец сирианки массирует его попку изнутри, подготавливая её к будущему вторжению члена инопланетянки. Когда же к первому пальцу присоединился второй, парень уже не смог сдержать стона.
— Тебе больно? — спросила его Ната, останавливаясь на секунду.
— Да... продолжай, пожалуйста! — простонал Макс. Ощущения внутри были болезненными, но болезненно приятными, непохожими ни на что. И девушка продолжила ласкать его внутри, вскоре добавив к двум пальцам третий, заставляя парня выгибаться на кровати и с трудом сдерживать стоны — стоны желания, чтобы сирианская красавица овладела им. И внезапно пальцы Наты выскользнули из него, лицо Наты оказалось прямо над его лицом, а член сирианки вторгся в его не знавшее прежде анальных ласк тело, заставляя Макса вскрикнуть — и тут же припасть к губами девушки. Ната принялась двигаться внутри него всё быстрее и быстрее, выплёскивая всё накопленное возбуждение, которое ей приходилось сдерживать, и заставляя юношу то кричать от страсти и боли — болезненной страсти и сладкой боли — то ловить её губы своими, то обнимать девушку, блуждая руками по её спине, то пытаться ласкать руками её грудь, так маняще колыхавшуюся при каждом движении девушки.
И, наконец, когда скорость движений Наты внутри него стала совсем бешеной, Макс почувствовал, как эта сладкая боль захлёстывает его с головой, и с громким стоном кончил, забрызгав спермой собственный живот. А ещё через несколько движений Ната кончила в него и, остановившись ненадолго, чтобы восстановить дыхание, легла рядом с юношей, прижимая его своими сильными руками к своей мягкой груди.
— Прости: тебе, наверное, было больно? — спросила она с заботой и тревогой, заглядывая в лицо своего любовника.
— Это... — Макс пытался подобрать слова, — было странно. Больно, да. Но приятно, — он улыбнулся девушке и коротко поцеловал её в губы. — Да, наверное, я в следующий раз дважды подумаю, прежде чем уговаривать девушку на анальный секс... — парень рассмеялся.
— А, может, ты хочешь попробовать меня в попку? — игриво улыбнулась Ната, поглаживая ладонью грудь Макса. — Меня уговаривать не придётся.
— А... ты можешь кончить и от анального секса? — смешался Макс.
— На самом деле, нет, — ответила Ната. — Так что тебе придётся удовлетворить потом и мою киску, и мой член, — она снова игриво улыбнулась и поцеловала парня. — Просто... если я делаю в постели что-то с тобой, то почему бы мне и не позволить тебе сделать то же самое со мной?
Макс снова замешкался на секунду.
— Всё-таки ты мыслишь... как инопланетянка, — он нашёл в себе силы рассмеяться. — Нет, я не говорю, что это плохо, — поспешил добавить он и улыбнулся. — Ну хорошо, давай, попробуем. Только... боюсь, я сейчас недостаточно возбуждён...
— Это легко поправить... — лукаво улыбнулась девушка, снова целуя парня. И тут же снова повалила его на спину и припала губами к его шее, спускаясь поцелуями всё ниже — лаская мускулистую грудь парня, чуть задерживаясь на его сосках, целуя кубики пресса, играя с его пупком, спускаясь к лобку... и вот уже её горячие губы обхватили член парня. Ната умело ласкала естество Макса: и губами, и языком, и головку, и ствол, и яички, иногда помогая себе пальцами — не слишком тонкими и ловкими на вид, но оказавшимися чувствительными и нежными. И от этих ласк опавший было член парня постепенно снова наливался кровью...
— По-моему, ты уже вполне готов, — улыбнулась Ната, отрываясь от своего любовника. — Держи, — она протянула Максу всё тот же тюбик анальной смазки, — справишься с тем, чтобы меня подготовить?
— Думаю, да... — ответил парень, улыбнувшись своей любовнице. — Сейчас...
Ната встала на четвереньки, опираясь на колени и ладони, а Макс сел позади неё и, размазав гель по пальцам, попытался ввести один в попку девушки. Ната почти не стонала — вероятно, потому что ни особенно чувствительных эрогенных зон у неё там не было, ни особой боли она не чувствовала, занимаясь анальным сексом не в первый раз. Макс осторожно, боясь причинить ей боль, массировал изнутри колечко мышц, потом, наконец, решился добавить второй палец — и услышал негромкий, сдавленный стон девушки. Парень понемногу смелел, чувствуя, как вход в попку Наты расширяется по мере его ласк, и слыша сдерживаемые стоны девушки, наконец, добавив уже третий палец... И вот его член вошёл в смазанную и разработанную попку девушки, и Макс начал двигаться внутри неё, прислушиваясь к своим ощущениям. Изнутри попка девушки ощущалась совсем не так, как киска, и парню нравилось это чувство, но он ощущал также, что его любовнице анальный секс нравится совсем не так, как обычный, и хотел доставить удовольствие и ей тоже...
— Ах! — выдохнула Ната, когда член парня внезапно выскользнул из её попки и резко вошёл в её влажную киску. И застонала, когда Макс, не меняя позы, принялся трахать её сзади, постепенно ускоряя темп, наслаждаясь стонами девушки и чувствуя, как она сама начинает двигаться ему навстречу. Неожиданно для Наты рука парня обхватила её член, принимаясь поглаживать его, ласкать его пальцами одновременно с членом парня, трахающим её киску, — Ната почти закричала, сходя с ума от одновременных ласк самых чувствительных мест её тела, и все мышцы её тела напряглись как каменные.
Через несколько минут Макс почувствовал, как его член выстреливает спермой внутрь киски Наты, а затем услышал громкий оргазмический стон девушки. Но её член всё ещё оставался твёрдым — и парень мягко перевернул девушку на спину — поймав её взгляд, Макс прочёл в нём желание и мольбу и, отбросив последние крохи ложного стыда, коснулся её члена своими губами. Он впервые делал минет сам, но усердно старался воспроизвести умелые ласки Наты и подарить ей те, которые были бы приятны ему самому, чутко прислушиваясь к стонам удовольствия девушки. Он ласкал её член губами и языком, то облизывая головку, то проводя языком по всей длине напряжённого ствола, то заглатывая член сирианки так глубоко, как мог, чтобы сделать ей приятно, то помогая себе рукой, лаская её яички или поглаживая её член. Наконец, Макс услышал, как стоны девушки становятся громче, предвещая приближающийся оргазм, но он не стал отстраняться, продолжая ласкать её член, пока тот не выстрелил спермой в рот парня. С непривычки Макс закашлялся, и в этот момент Ната притянула его к себе и, обняв, жарко поцеловала в губы.
— Ты великолепен, — прошептала она, счастливо и благодарно улыбаясь.
— Ты прекрасна, — улыбнулся в ответ ей Макс, обнимая свою возлюбленную.
— Люблю тебя, — шепнула Ната, целуя своего любовника.
— Люблю тебя, — ответил парень, целуя её в ответ.
По ту сторону желаемого.
Часть первая Часть вторая Часть третья Часть четвёртая
Часть пятая:
Здесь довольно необычно. Ни хорошо, ни плохо. Бедно? Нет! Очень ... По простому. Просто по другому. Нет люстры, лишь одинокая лампочка, скромно свисающая с потолка на собственных проводах. Нет стола, лишь пустая катушка от толстых кабелей, нашедшая свой покой, лёжа на боку. Нет кресел, лишь потрёпанные временем и жуками деревянные стулья, уныло скрипящие под её и твоим весом. Просто футанари в полосатой рубашке и серых шортах. Четвёртый размер очень мягкой груди и четырнадцать сантиметров удовольствия в штанах. У тебя привстал в штанах, когда ты вспомнил, что облапал её. Уставшее чумазое лицо. Волосы, словно копна сена. Довольно неопрятна. По простому неопрятна. Словно фермер, после тяжёлого трудового дня. Просто две кружки, стоящие на импровизированном столе. Одна с лошадкой, словно сошедшей из детской сказки. Другая с каким-то неизвестным тебе серым зданием и надписью "Люблю тебя, РОНД...". Ты не видишь, кого именно любит эта кружка, так как продолжение надписи от тебя повёрнуто в сторону футанари, которая пьёт из него. В кружках чай. Обыкновенный на столько, на сколько может быть обыкновенен чай с другого мира. Разочаровывающе обыкновенен. Лишь контейнер с салатом не вписывается в эту картину. Стоит посреди стола. Посреди королевства серой обыденности. Пёстрый, яркий, приправленный твоим семенем сверху. Настоящий король посреди обывателей и черни. Ваши взгляды прикованы к нему.
- Ну так ... Значит кто-то ... Я правильно поняла? Ты сбежал из города, а затем кто-то позвонил на телефонную будку, посреди руин и назвал тебе мой адрес? - Она всё ещё не в себе. Не может поверить в то, что позвала тебя к себе, будучи в нетрезвом состоянии. Сейчас попытается избавиться от тебя. Выпроводить, сказав, что ваша встреча была ошибкой.
- Я думал это были вы? - Будь убедителен, не дай себя выгнать. ТЫ НЕ ВЫЖИВЕШЬ ТАМ, ТАМ НИЧЕГО НЕТ. Что угодно, только не возвращаться наружу. - Я видел у вас радиоаппаратуру.
- Это односторонняя линия. Из точки "А" в точку "Б". Я бы не смогла подсоединиться к ... Я вообще не знала, что телефонные будки наверху ещё работают. Или что там хоть что-то ещё работает.
- Так значит это не вы меня к себе позвали? - Навяжись к ней. Предложи ей свои услуги. Какие-нибудь, любые. Что угодно. Ты будешь помогать ей на ферме. Поможешь варить самогон. Господи, да даже станешь её персональной шлюхой, тебе не впервой! Тем более с её размерами ты справишься на раз два. Это не монструозная колымбаха Колесот. Не молчи, иначе она тебя выгонит, сославшись на то, что это была чья-то глупая шутка и у неё нет для тебя места.
- Нет. Скорее всего я была на ферме. А потом нажралась, как смена кончилась.
- Ну, тогда извините за беспокойство. Я наверное пойду. - Что ты делаешь? Вцепись в это место зубами. Плачь, ной, кричи, зови на помощь. Только не покидай это место. Только не наружа.
- А тебе есть куда идти? - Оу! Ах ты чертяка, развёл таки её на жалость. Держать прежний курс, капитан.
- Нет ... - Коротко и мрачно ответил ты. - Но стеснять вас я не хочу. Раз меня не звали ...
- Да ты и не стесняешь. Эта точка всё равно рассчитана на восемь человек. - Восемь человек? А где остальные. Пока что из жильцов ты видел лишь её и преданный тебе взвод индеек.
- А вы здесь что, одна живёте?
- Ну. Как сказать. И да, и нет. Ко мне раз в неделю заходит друг. Доставляет припасы. Так что можно сказать полтора. - Это твой шанс, спроси её, не одиноко ли ей. Не хочет ли, чтобы ей составили компанию? А затем встань на колени, расстегни её шорты, открой рот и ошеломи её своим мастерством. Она не сможет отказать тебе, когда ты отсосёшь ей так, что у неё тапки слетят. А если её захочется больше ... Она не Колесот. Её член гораздо меньше, да и ты уже немного попрактиковался со своей попкой. Он легко зайдёт туда.
- Раз так, может я мог бы ... Ну, составить компанию.
- Я уж думала ты никогда не спросишь - О, да! Готовь свою жопу. Тебя будут драть, как суку. - На самом деле мне бы пригодилась помощь. - А то я уже устала пить и дрочить. Хочу поиметь какого-нибудь мальчика. И ТЫ, мне в этом поможешь, шкура. - Снимай одежду. - Постой-ка. Ты ещё одет? Почему ты ещё одет? Ты всего лишь игрушка для моего члена.
Пришла пора показать, на что ты годишься. Ты приятно удивишь её. Ты доставишь ей удовольствие. Как и полагается послушной дырке для ебли. СНИМАЙ ВСЁ. Одежда тебе не нужна. Ты выдоишь эту коровку досуха. Она ушла в соседнее помещение. А когда вернётся, займётся тобой. Она возьмёт тебя, как самку. Она использует тебя, как самку. И ты получишь невероятное удовлетворение от процесса. Потому что ты самка. Она вернулась и очень удачно. Ты уже стоишь на коленях. Голый, как и положено. Ты готов принять её. В себя, если ей захочется. Открой рот. Начнём с того, что ты умеешь делать лучше всего. Вот. Вот сюда. Вставляй его. Ты насладишься этим. Внезапно в твоё лицо прилетает ворох одежды.
- Я ... Имела ввиду верхнюю одежду. Вот, надень это. Тебе пригодится сегодня. - Твоя новая хозяйка любит ролевые игры? Что ж, давай подыграем ей. Интересно, что ей нравится. Она хочет одеть тебя верным своему долгу пёсиком? А может ей нравятся мальчики в женском? Может там рабский ошейник и ремни, прямо указывающие на твоё место? Или это ... Это ... Серый комбинезон. Тускло оранжевая рубаха. Шорты, какого-то оттенка коричневого. Оу, ей нравятся в ролевых играх ... Колхозники? Стоп, что тут происходит? Ты, скрывая смущение, одел эти ... Тряпки ... Едва ли это можно назвать как-то иначе.
- О, хорошо сидит. Я уж боялась будет висеть как на пугале! Ну, пошли.
- А куда?
- Покажу тебе что тут да как.
Ты покорно следовал за ней. И вот вы уже в зале с грядками. Они буквально уходят под бетонный пол. На одних удобно расположилась кукуруза. Это не готовые початки, как в западных фильмах. Зелёные стручки, ещё не раскрывшиеся полностью. Они в процессе взросления. Дальше морковь. С ней всё понятно. Даже в другом мире морковь - это не более чем морковь. За ними идут неизвестные тебе растения.
- Тут у нас грядки с овощами. - Незваный капитан очевидность, хуже труполова. - Морковь, кукуруза, дротиль, зайчанник и метеорт. - А вот это уже интересно. Ты не спроста не узнал эти овощи. Не то, что бы ты хорошо разбирался в культуре в целом. Ты о таких даже не слышал. Вот, надо расспросить о них поподробнее. Это едва ли даст тебе представление о том, куда ты в итоге попал, но ведь дьявол кроется в мелочах, верно? Так что давай начнём с малого.
- Дротиль, зайчанник и метеорт? Я о таких не слышал.
- О, ну это те овощи, которые с собой притащили Фоленки. - Фоленки? Кто это? Пора открывать новый раздел в памяти и назвать его "Фоленки".
- А Фоленки. Это кто такие? - Она смотрит на тебя с недоумением. Словно ты спросил что-то настолько примитивное, что оно не нуждается в обсуждении. Будто бы ты спросил "как ходить на горшок?" или "как моргать?".
- Ну, знаешь? - Она указывает пальцем вверх. - Эти! - Так, пока повременим с расспросами о Фоленках. Нельзя, чтобы она подумала, что ты ку-ку. Кто знает, как местная деревенщина отреагирует на пришельца из иных миров. Вдруг уже завтра тебя поведут на костёр в рамках программы "избавим землю от одержимых" или что-то в таком духе.
_ А! Эти? Ну, я понял! Просто мне послышалось коленки! Ещё подумал, "какие ещё коленки?" - Актёрская игра 10/10. Она не заподозрила, что ты дурак. Так держать, никто не должен узнать твою страшную тайну. В том числе то, что ты очень не местный.
Оказывается в этой комнате есть дверь ведущая дальше. Пройдя сквозь неё вы обнаружили ещё одну такую же комнату. С грядками и ослепительным. Только в этот раз тут кусты. Много разных кустов. Разных, даже по цвету. Есть привычные зелёные и тёмно зелёные. А есть оранжевые, жёлтые, голубые и один мрачный чёрный куст.
- Тут ягоды. Тальт, магна, чахлядь, сверьдь. Поганище - Она указала пальцем на тревожащий тебя чёрный куст. Ты честно заслужил своё название, растение из глубин бездны. - Шиповник. - О! Название, которое ты знаешь. Слава богу, ты не безнадёжен и не утерян для фермерского дела. Остались только голубые кусты в углу комнаты, которые она никак не назвала. - Вот в общем и все грядки.
- А эти? - Ты указал на загадочные голубые листья кустов в углу.
- А, эти? - Она замялась? - Ну это же, эти ... - Она не хочет называть тебе их название? Это что-то сверх секретное? Возможно за знание о них тебя могут убить, по подозрение в производственном шпионаже. - Ну ... Спермики. - Она что - стесняется этого названия? Секунду, она что - покраснела? Так так. Под рельефным телом, которое выше тебя аж на пол головы, скрывается няша-стесняша? - В общем пошли уже! Там у нас хлев.
Вы вошли в помещение со знакомыми тебе индейками.
- Ну, с этими ты уже познакомился. - Познакомился? Ты правил ими! Ты был готов вести их в Вальгалу под гневное курлыканье разъярённых и готовых на всё солдат смерти, в обличии индюшек. Пока тебя грубо не прервали. - Их нужно кормить дважды в день. Убирать тут. В общем самые простые в обращении животные. - Дальше расположены бульбы. - Стоп, бульбы? Она имеет ввиду картошку? Разве она не должна находиться в грядках с овощами?
Вы заходите в соседнюю комнату. Нет, тут не грядки. Тоже загон. Но со свиньями. Большими. Очень большими. Рыло каждого порося находится на одном уровне с твоим лицом. Белая кожа, с серыми пятнами. Изредка проступающая щетина на всём теле. Одна из них хрюкнула. Этот хрюк не был похож на то, что ты слышал по интернету. Боле глубокий, протяжный. Под стать массивному телу.
- Эти ребята спокойные. Но обстригать их без меня всё равно не вздумай. - Обстригать? Она на полном серьёзе собирается обстригать эту щетину? Для чего она ей. Или она уже это сделала и ты наблюдаешь вид свинюшек, выведенный для получения шерсти. - Тоже, в лохань насыпаешь жратву им и пока они жрут, убираешь под ними.
- И ты делаешь это каждый день.
- Каждый день. Весь день. Кстати. Забыла представить самую главную деталь этой точки. Себя. Меня зовут Тлада. Рада познакомиться.
- Я тоже. И ты ... Делаешь это всё одна.
- Ну, раз ты здесь, то получается, что уже не одна.
И вот тебя осенило. Она не игрушкой тебя сделать хочет, а помощником. Ты будешь работать тут на полную ставку за еду, кров и ... В общем-то всё. Из развлечений ... Каких развлечений? Всё утро у тебя уходит на скот, весь день ты помогаешь ей на грядках, а вечер посвящён мелким поручениям по типу "принести воды из колодца в конце коридора", "настругать нового корма из растений", "толочь компост для растений" и тому подобное. К концу дня ты без сил. Доделываешь последние поручения. Вы вновь садитесь за импровизированный стол. Вновь две кружки с чаем.
- Знаешь, для городского парня, ты довольно усердный. Даже не ныл. Не думала, что в городе есть такие. Мне казалось ты сбежишь, после того как подскользнулся и у пал в грязь в вольере с бульбами. - Может ты и пожил в городе, но до этого ты жил в своём мире. Где тебе приходилось уже ходить на работу. Не на столько тяжёлую как здесь, но ты всё равно в форме.
- Ну, я не совсем городской. - Эй, цыц. Не раскрывай себя. Ещё не время.
- А какой тогда?
- Ну, я уже некоторое время скитаюсь по руинам.
- Вот оно как. И как тебе.
- Неплохо в целом. Но еда кончилась. - Она посмеялась.
- Ясно всё с тобой, вольная птица. Давай укладываться.
Она отвела тебя в пустую комнату, которая располагалась чуть дальше по коридору. Соседня комната с грядками. Ну как в пустую. Тут довольно не плохо. Для деревенского уюта. Кровать. Не такая роскошная как у Колесот - одноместная, на пружинах. На ней перина, сотканая из разного материала, словно монстр франкенштейна. Довольно милый и уютный монстр Франкенштейна. Одеяло сверху - объёмное и всё в заплатках. Комод, на котором стоит такое же оборудование как в комнате Тадлы. Умывальник, с пополняемым вручную количеством воды. Зеркальце, небольшое, позади умывальника. В углу стоит деревянный стул, с прорезанной дыркой на сидении. Под этим стулом ржавое ведро - местные удобства. Сам понимаешь - выгребную яму вырыть негде. Да и компост не из одних лишь листьев должен состоять. Что ещё? Сундук? Если быть точнее, ящик - обычный. Просто похож на сундук.
- В общем располагайся. Твоя одежда в сундуке. - Ха, всё таки это сундук! - Воду надо только в умывальник залить, чтоб с утра за ней не бежать. А так, жить можно. Завтра в восемь подъём. Завтракаем там же в столовой. - Комната с катушкой вместо стола.
- Ясно. А это? - Ты показываешь на радиоаппаратуру на комоде.
- Да. Переговорник. Как у меня в комнате. Но он не работает. Ник чему не подключён. Я бы давно убрала его в склад, если бы знала как его отсоединить. Провода уходят куда-то в стену. Не отрезать же их.
- Да не, пусть стоит, не мешает. Я просто так спросил. И в целом ... Спасибо, что оставила меня.
- Это тебе спасибо, что остался. Давно у меня не было такого лёгкого рабочего дня. Ну, давай. Спокойной ночи. - Она вышла, закрыв дверь.
Ну, вот и всё. Вот и твой новый дом. Эта комната даже лучше, чем та, что была у Колесот. Не такая пустая. Да, здесь всё не первой свежести и возможно даже не второй, но кажется здесь намного уютней, чем в комнате с одной лишь кроватью и столиком, в котором хранилось то, что ты был обязан использовать, чтобы растянуть свою дырку для госпожи. Ты был там словно вещь. Игрушкой, спрятанной в шкафу, которую можно было бы достать в любой момент, использовать и положить обратно, когда спустил в неё достаточно. Здесь же. Ты словно на равных с Тадлой. Да, чтоб пожрать, придётся поработать, но ... Это разве так плохо? Ты вновь начинаешь чувствовать себя ... Полноценным. Ты понимаешь, что всё не так уж и плохо. Ты мог бы прожить здесь всю жизнь, не пожалев об этом.
Ты пожалел об этом на следующее утро. Боль. Болит всё. Руки. Ноги. Спина. Живот. Болят, кажется, даже волосы. Ты еле встал с кровати. Наступать больно. Даже смотреть невыносимо. Послышался стук в дверь.
- Эй, ты в порядке? Могу я войти?
- А, да. Да, заходи. - Ты наконец удосужился встать с кровати. Стиснув зубы. Тадла зашла внутрь с кружкой и тут же попятилась и вернулась за дверь. - Ты чего?
- А одеться ты не хочешь, прежде ем разрешать мне входить. - Чёрт, да ты же голый. Из-за всей этой нестерпимой боли, ты забыл, что разделся перед сном и забыл одеться сейчас. Ты исправил этот постыдный нюанс. - Я это ... Всё. Можно заходить. - Ты рухнул обратно на постель не всилах выдержать боль в ногах. Тадла вновь зашла. В этот раз сперва аккуратно заглянув в дверь. Протянула тебе кружку.
- Что, хренова? - Ты взял кружку в руки. - Так бывает, когда начинаешь много напрягаться. Мышцы болят.
- Что тут? - Спросил и выпил не дожидаясь ответа.
- Анестезиаки, чтоб не чувствовать боль. Продержится пару часов, потом боль сама утихнет. Через пару дней ты привыкнешь к нагрузке, а пока вот ... - Она говорит как-то ... Смущённо. Она слегка покраснела. Ты был прав, не смотря на свои габариты она настоящая няша-стесняша. Её легко смутить. Ты обязан замутить с ней роман. Раз уж вы всё равно здесь вдвоём, это будет неизбежно.
- Спасибо. - Ты отнёс кружку в столовую и помыл в раковине, в которую кстати стоит добавить пару вёдер воды. Тут же и умылся.
На завтрак яичница с кукурузой. Не деликатес, но есть можно. На самом деле, даже довольно вкусно. Новый рабочий день начался. Вы повторили всё то, что было и вчера. За исключением неуклюжих моментов с твоей стороны. Опыт есть опыт. Даже опыт первого дня. На самом деле вы закончили даже быстрее на полчаса и после ужина сыграли в карты. В дурака. Ну, эта игра настолько обыденная, что она не могла не оказаться здесь, верно? Она выиграла пару партий, так что в душ идёт первой, а тебе нужно залить в него воды, как проигравшему. Что ж. Пора снова спать. Так прошла целая вечность, размером в три дня. Подземная деревенская рутина стала твоей жизнью. День сменялся днём. Всё шло, словно по колее, пока однажды, под вечер, ты не услышал скрип. Колесо входной двери открылось. Внутрь, как и ты когда-то, просочился парень, лет девятнадцати. Немного ниже тебя, смазливая мордашка, длинные серебристые волосы по пояс. Ну, ок - ты уже не настолько уверен, что это мальчик. Серая кофта, полностью закрывающая руки, торс и даже часть лица - она ему не по размеру. Штаны, такого же цвета. Разве что оттенок немного другой. Берцы. Чёрные, вроде бы. Сложно понять - это пыль, или они тоже серые? Сумка, спортивная, ремень перекинут через плечо. Кажется заполненной до верху. Он стоит в дверях и смотрит на тебя. Ты не знаешь что сказать. Скажи что-нибудь, не стой столбом.
- Здравствуйте. - Ну уже лучше чем ничего. По крайней мере неловкая тишина ушла.
- И вам ... Не хворать. - Он не уверен, что попал куда нужно. Или просто не понимает, что происходит. Он явно пришёл к Тадле. Это тот друг, о котором она упоминала?
- Ты к Тадле?
- Да. А, вы?
- А я это ... - Ты показал метлу у себя в руках. И даже помёл ею для наглядности. - Работаю тут вот.
- Ясно ... Давно?
- Нет.
Этот разговор сухой настолько, что Сахара нервно курит в сторонке. Ещё немного и в колодце пересохнет вся вода. И вот, спасительница ситуации появляется из загона с индейками.
- О! Палес! - Она вся в поту после сегодняшнего рабочего дня. После любого рабочего дня. Как в общем-то и ты. Наспех вытирает лицо относительно чистой тряпкой. - Наконец-то пришёл!
- Ага! - Он кинулся к ней в объятья. И они, что очевидно, коротко обнялись.
- Да погоди ты, я только работу закончила. - Она повернула лицо к тебе. - Не против, если я сначала схожу в душ? - Этот паренёк ей дорог и она хочет как можно быстрей сесть с ним за стол.
- Да, конечно. Мне ещё кое что доделать надо в ягодных грядках.
- Спасибо. - Она вновь повернулась к Палесу. - Я быстро, пять минут.
Тадла побежала в душ, Палес пошёл к ней в комнату и скинул с себя сумку. Ты продолжил подметать возле входа, пока не заметил на себе его пристальный взгляд. просто продолжай подметать, пока он разгружает какие-то вещи из своей сумки. Тебе неуютно от его взгляда. Ты словно занял чужое место на парковке, а теперь пришёл его хозяин и корит тебя за это. Да, вот что ты заметил в его взгляде - укоризну. Внезапно, он прекратил разгружать свои вещи и подошёл к тебе на расстояние руки.
- Знаешь, она здесь вовсе не потому что она плохой человек. Всё как раз наоборот. - Плохой человек? Она. С тех пор как ты попал сюда, она казалась тебе наиприятнейшим человеком из всех. Почему он вообще завёл этот разговор.
- Знаю.
- Хорошо. - Он вернулся к своей сумке. Тадла вышла из душа и направилась в свою комнату.
- Сейчас помогу разобрать. - Футанари, парень, сумка на полу, уютная, хоть и потрёпанная комната. Знаешь, что тут лишнее? ТЫ. Ты здесь настолько лишний, что ... Почему ты вообще здесь. И вообще, ты что - не устал? Быстро в душ и баиньки. Предоставь их самим себе.
- Я если вам не нужен. Я бы тоже хотел в душ и баиньки.
- А, да, пожалуйста! Увидимся завтра! Спокойной ночи!
- Спокойной ночи. - Почти равнодушно произнёс Палес.
- Спокойной ночи. - Завершил ты.
Не смотря на деревенские условия, душ здесь вполне был приличным. Вода заливалась в чан наверху и через лейку лилась на тебя плотными струями. Два кипятильника в чане делали воду ... Ну ладно, не горячей, но тёплой. Что, опять же, в весьма скудных условиях довольно неплохо. ТЫ стоял и размышлял над сказанными Палесом словами. "Она вовсе не плохая". А должна быть? Она здесь, потому что это какое то наказание за преступление? Типа ссылки в Сибирь? Если так, то что она сделала? Может ли она сделать это с тобой? Ты всё равно ничего не узнаешь от струй горячей воды. Ну ладно, да, уже даже не тёплой воды. Это значит, что вода кончается, как и твой приём душа. Пора на боковую. Твоя комната всё такая же уютная. Всё та же кровать, которая манит тебя в мир снов. Пора укладываться. И в тишине комнаты раздался звук велосипедного звонка. Тихий, приглушённый, почти незаметный. Ты обернулся. Да, верно. Это радиоаппаратура, которая "не работает" издаёт этот звук. Ты надел наушники, пододвинул микрофон. Ничего не изменилось, он всё так же продолжал звонить. Наконец ты нашёл кнопку "принять сигнал".
- *Шипение* Так, так, так, маленькая свинка! Кажется ты нашёл себе новый дом! - Знакомый женский голос. Знакомый звук глотка из бутылки. Вдруг она перешла на шёпот. - Она тебе понравилась? Заценил какие у неё буфера? Хотел бы ... Утонуть в них?
- Снова вы.
- *Шипение* Снова я. - Она вновь перешла на прежний уровень голоса. - Снова ты. Снова не знаешь что делать.
- Я знаю, что делать. Буду работать дальше, как и работал.
- *Шипение* И всё? Просто останешься здесь? Будешь вкалывать, убирая дерьмо за бульбами и индюками? Даже не попытаешься вернуться обратно.
- Мы это уже вроде бы обсудили. Я не собираюсь возвращаться в город.
- *Шипение* О, я имела ввиду не город. - Ещё один глоток, по ту сторону телефонной линии. - Я имею ввиду твою прошлую жизнь. - Она вновь перешла на шёпот. - Ну знаешь - до того как ты попал сюда.
У тебя по спине пробежали мурашки. Она знает, что ты не из этого мира. Она всё о тебе знает. Возможно она охотится на тебя. Возможно специально привела тебя сюда. Здесь только один выход, это ловушка. ВСЁ это. Она может в любой момент прийти и сцапать тебя.
- Что вы хотите?
- *Шипение* Правильнее спросить, "Чего ТЫ хочешь", парень из большого города? Хочешь узнать о чём-то? Не верю, что у тебя вообще нет вопросов. - Она провоцирует тебя. Хочет помучить. Наверняка ответит лишь на один вопрос, а потом, когда заинтригует тебя, заставит сделать что-то что её повеселит. Не ведись на провокацию - задай правильный вопрос.
- Кто такие Фоленки?
- *Шипение* Оооооо! - Она словно приготовилась произнести целую речь. И кажется рассказ будет интересным. - Они пришли к нам извне! - Она звучит торжественно. Наигранно торжественно. - Они спустились с небес! На своих летающих кораблях! - НЛО. Это пришельцы. Она имеет ввиду пришельцев. Их посетили жители другой планеты. - И привнесли нам благодать и процветание на долгие года.
- А если без лишней театральности?
- *Шипение* Сразу к делу? Согласна, мне это тоже по душе. Эти ... - Она вновь делает глоток. - Мрази. Просто в один прекрасный день, эти мрази появились на другом конце солнечной системы и через полчаса, максимум час, уже высаживались на нашей планете. Обустроились тут, как у себя дома.
- Просто высадились и всё? Никто даже не попытался им ... Ну, там, помешать?
- *Шипение* Не, никто не осмелился. Ты ведь слышал, что я сейчас сказала? ПОЛ ЧАСА. Именно столько им понадобилось, что бы пролететь от конца солнечной системы до матушки земли. - Кое что начинает проясняться. Во-первых: Ты всё ещё на земле. Во-вторых: ЭТО ВСЁ сделали с землёй некие пришельцы-террористы. Осталось только понять, как ты оказался в этом ... В чём, собственно говоря? Это параллельная вселенная? Будущее? Что? - А затем они и вовсе начали с ними сотрудничать. Высокие технологии. Вот это вот всё.
- То есть, имея высокие технологии, они поработили вас и превратили весь мир ... Вот в это всё?
- *Шипение* На самом деле, нет. Они здесь не при чём. Они были довольно милыми, на самом деле. Вообще ни разу агрессивными. - Она вдруг замолкла на минуту. - Если подумать, они вообще ничего нас не отбирали. Только давали, и давали, и ... - Ещё один жадный глоток по ту сторону. - И это-то нас и сгубило.
- Ну а что именно произошло?
- *Шипение затем короткий смешок* Нет, нет, нет, поросёночек. По кусочку за раз. Твоя очередь меня повеселить. - Ты так и знал. На самом интересном месте она начала выдвигать требования. Только не соглашайся на какое-то безумство. - Знаешь что я хочу от тебя? М?
- Нет. И что же вы хотите от меня?
- *Шипение* У вас есть загон с индейками. А в загоне, на стене, весит небольшая табличка. Когда-то на ней отмечали всякие важны пометки, но теперь она чисто декоративная. Я хочу, чтобы ты прямо сейчас пошёл туда, отодвинул табличку и посмотрел что за ней. - Это производственный шпионаж. Она хочет, что бы ты выведал ей какие-то важные секреты Тадлы. НЕ делай этого. Согласись, но ничего ей не докладывай.
- А затем рассказал вам?
- *Шипение* Если захочешь. - Сигнал оборвался. Устройство вновь не работает.
И что теперь делать? Ну, как минимум ты узнал о секретной табличке. Никому не станет хуже, если ты узнаешь что за ней, верно? Так что, давай глянем. Ты зашёл в загон с индюками. На игры в императора нет времени. Ты нашёл ту самую табличку. Отодвинув её, ты обнаружил в стене дыру. Она вела в комнату Тадлы. Она там вместе с тем мальчишкой. Палес снял с себя серое облачение и сменил на ... Трусики - белые, прозрачные. Они скорее похожи на сетку, чем на трусики. Ты видишь его писюн в них. Колготки. Тоже белые. На нём больше ничего нет. Его руки связаны верёвкой и подняты к крюку, откуда-то взявшемуся на потолке. Он просто стоит и ждёт. Беспомощный. С ним можно сделать, что захочешь. Наконец показалась Тадла. На ней из одежды, лишь трусы, сквозь которые можно разглядеть очертания значительно поднявшегося хуя. В её руках белый вибратор в виде члена. Среднего размера. Она подошла сзади. Нежно шепнула ему на ухо:
- Ты готов?
- Да ... - Неуверенно ответил Палес. - Давай.
Она подошла ближе, её грудь обхватила мальчишку. Можно было догадаться к чему он должен был быть готов. Она вставила вибратор в его задний проход. Медленно, нежно. Начала двигать им. Очевидно, что парню приносило это удовольствие. Он наслаждался. Каждым мгновением. Когда он заходил внутрь. Когда она его доставала. Блаженство укутало его лицо. Толчки слегка ускорились. Счастье на лице сменилось страстью. Вдруг он попытался сделать лицо серьёзным.
- Нет, стой. Подожди.
- Что-то не так? Слишком резко?
- Нет, всё так. Просто ... - Он задумался. Набрал в грудь воздуха, что бы что-то сказать, но не решился. Затем снова попытался, но ... И вот он заставил себя произнести это. - Я думаю, я готов.
- Ты уверен?
-Да.
- Ты точно уверен? Если мы начнём, я не смогу остановиться.
- Я уверен ... Я люблю тебя ... Пожалуйста ...
- Хорошо ... - Она отложила вибратор в сторону и сняла с себя трусы. Ты сделал неверные расчёты. Хоть у Колесот и восемнадцать переходящий в твёрдую двадцатку, но у Тадлы в твёрдую двадцатку переходит и её четырнадцать сантиметров. Тебе повезло, что она не сделала тебя своей игрушкой. - Сейчас я войду.
Она аккуратно взяла его за бёдра и зашла внутрь. Не без проблем конечно и не полностью. Парню явно было больно, но он терпел. РАДИ НЕЁ. Издал разве что короткий приглушённый писк. Но это позади. Она вошла и начала двигаться.
- Всё хорошо? Мне притормозить?
- Нет ... - Парень задыхается. Ему не хватает воздуха. Он начал постанывать. Но ему всё равно приятно. - Можно даже ... Можно глубже ... И жёсче ... Чуть, чуть.
Она слегка ускорила темп. Стручок Палеса беспокойно дёргался в трусах. Он пытался сказать "люблю", но его собственный стоны мешали ему. Он на седьмом небе от удовольствия.
- Гла ... - Он начал задыхаться. - Глубже.
Тадла послушно вошла ещё сильней. И даже ускорила темп, хотя он не просил. Трудно понять, приятно ему или больно. Или для него это одно и то же? Но он явно не собирается останавливаться. Она сильней схватила его за бёдра. Мёртвая хватка. Ты не вырвешься, глупыш. Теперь ты в её влсти. Его руки, связанные между собой и повешенные на крюк с потолка, сжались в кулак и нервно дёргаются. Он хочет вырваться и одновременно не хочет останавливаться.
- Ещё. - Сквозь сладкую боль выдавил он из себя.
Игры кончились. Она ЕБЁТ его. Таранит его живот своим хуем изнутри. Бешеный темп локомотива не даёт ему больше ничего произносить. Ничего кроме сладких стонов. Её грудь бесконтрольно елозит по его спине. Они уже не занимаются любовью - они совокупляются. Как животные. Как и положена самцу и самке. Это прекрасно.
И вот наконец, сквозь сетчатые белые трусики Палеса проступает белая мутная капелька спермы. Ещё немного, ещё. Он кончил и его живот вдруг слегка надулся. Кончила и Тадла. Внутрь. В её самку. В хранилище её семени, подвешенному на крюк. Они оба наконец останавливаются. Довольные результатом соития. Они целуются.
- Я тоже люблю тебя. - Наконец она вытащила своего монстра из своей девочки и на землю пролилось немного семени. - Я люблю тебя ...
 | секретные фетишиПодписчиков: +21 |
 | ShemaleПодписчиков: +15 |
 | Photo PornПодписчиков: +13 |
 | NewhalfПодписчиков: +11 |
 | Anime ExplicitПодписчиков: +10 |
 | Home PornПодписчиков: +9 |
 | Zenless Zone Zero PornПодписчиков: +8 |
 | glory holeПодписчиков: +8 |
 | riding (porn)Подписчиков: +8 |
 | жестьПодписчиков: +7 |
 | Porn ModelРейтинг: 395,091.5 |
 | Порно гифкиРейтинг: 392,841.8 |
| Home PornРейтинг: 109,870.0 |
 | Песочница ПорноРейтинг: 63,630.0 |
 | Interracial PornРейтинг: 37,696.2 |
 | Close-up PornРейтинг: 18,568.5 |
 | Cosplay PornРейтинг: 12,250.2 |
 | Double PenetrationРейтинг: 11,245.3 |
 | Asian PornРейтинг: 10,300.0 |
 | Webcam PornРейтинг: 9,229.6 |
