минет от двух
»Oral Porn Vaginal Porn Group Porn Anal Porn Порно секретные разделы
Как вы могли заметить в разделе появились новые теги, они же подразделы и теперь большую часть как уже выложенного контента так и который будет добавлен в будущем можно описать этими тегами.
Немного пояснений к тегам:
vaginal porn - замена не очень очевидному straight porn, обычный вагинальный секс, обычный не в смысле классических поз, а в смысле просто факт полового акта с проникновением в пелотку.
(кстати, иногда, когда не понятно анальный или вагинальный секс я ставил тег straight исходя из логики что был бы анал так показали бы его крупно, но это так размышления просто)
oral porn - всё что ртом: минет, куни и т.п.
anal porn - анальный секс (игрушки тоже считаются)
handjob porn - руками, подразумевается, что делается партнеру, а не себе
toys porn - игрушки: дилдо, вибраторы, секс-машины (те что реально механические, а не люди))
bdsm porn - бдсм: наручники, связывание, плетки и т.п.
tittyfucking porn - членом между сисек
Group porn - замена orgy porn - участвуют более двух человек
lesbians porn - лесбиянки, присутствуют только женщины
solo porn - девушки занимающиеся непотребством в одиночестве
photo porn - порно фото.
Замененные теги будут объединены (станут синонимами)
Как видите разделение в основном по задействованным частям тела и\или применяемым игрушкам. На мой взгляд этих тегов достаточно (разве что еще cumshots добавить), но если у кого то есть предложения о новых тегах то высказываетесь. (Но опять просматривать 190 страниц порно что бы проставить новые теги я не буду)
Так же не забываем что есть разделы изврат и всякую странную хрень надо постить туда, а не в порно.
И к постам о порно (комиксам, картинкам и т.п.) не содержащим в явном виде вышеперечисленных вещей добавлять тег порно не надо, а то кроме подписчиков никто не увидит и пост просто потеряется.
Секретные Истории гуро story гуро С иллюстрациями (СИ) секретные разделы
Новый год (переделанный)
Первый снег в этом году выпал в аккурат 31 декабря. Марина проснулась от необычного ощущения за окном. Она сладко потянулась в кровати и тут же услышала... а точнее, не услышала. За окном была пуховая белая тишина, снежинки, кружась, опускались на ослепительное покрывало, точно стремились поскорее отдать свою короткую кристаллическую жизнь во благо общего дела — создания столь прекрасного зимнего пейзажа.
Мариша вдруг поняла, что ее тоже можно сравнить со снежинкой. Она знала, что это не только последний день в году, но и последний день в ее, Марининой, жизни, и ей от этого осознания становилось так приятно и волнительно, что даже мурашки шли по коже. Впрочем, нужно было отбросить волнения и собираться на утренник.
Мариша была слишком взрослой для посещения детских праздников, но тут совсем другое дело — именно сегодня на утреннике ее должны были подарить младшеклассникам. Девушке выпала большая честь, каждый год на новогоднем утреннике детям дарили именно лучшую ученицу школы, чтобы младшие классы могли вдоволь наиграться.
В этом году Марина продемонстрировала великолепную успеваемость, даже по анальному сексу, который никогда ей не давался, девушка своими стараниями добыла высшую оценку и таким образом стала круглой отличницей. Она никогда не забудет сияющее лицо папы, когда он увидел ее табель за вторую четверть.
Со вздохом девочка в последний раз в жизни оделась и заправила кровать. Мариша вчера весь день ходила с папой по магазинам и выбирала кружевное белье. Естественно, не для детей, которые будут ее мучить, а для мужской половины зрителей — они вдоволь смогут насладиться возбуждающими ажурными белыми трусиками и бюстгальтером, подчеркивающим юные прелести девушки, пока школьники не начнут ее кромсать, щипать, жечь и бить.
Папа и мама уже собрались. Отец был крайне возбужден, бугор на его брюках не спадал. Марина хотела устроиться на коленках тут же в коридоре и помочь папе снять напряжение, но тот быстро прошагал на кухню, схватил приготовленные мамой вчера бутерброды и, ласково потрепав доченьку по макушке, сказал:
— Не торопись, доча, будет время в машине. И мама к тебе присоединится, — он подмигнул ей и прошагал к выходу.
— Леша, ты хочешь, чтобы мы обе сделали тебе приятно? — спросила мама, почему-то покраснев.
— Ну конечно! Когда теперь еще я смогу насладиться двойным минетом? — ответил папа уже с порога.
Девочка и ее мама быстро оделись и вышли в приятный мягкий зимний звон. Хотелось бегать и кружиться, валяться в этом белом скрипящем мареве, веселиться, как в последний раз... Впрочем, почему как?
Мариша подумала, что это уж точно последний шанс хорошенько поиграть с папой в снежки. Она быстренько выбежала с дорожки в бок, на клумбу, набрала в свои маленькие ладошки целую пригоршню обжигающего снега, размахнулась, как следует прицелилась и зарядила комком холода прямо в папину широкую спину в момент, когда он уже садился во внедорожник.
Папа ахнул от удивления. Он в притворной ярости выбрался из машины и побежал к дочери, чтобы хорошенько помять свою девочку. Но Мариша, звонко смеясь, ловко увернулась от папиного захвата, и игриво швырнула отцу за шиворот очередную порцию снега. Папа взвыл и принялся сам лепить здоровенный снежок.
— Теперь тебе точно не поздоровиться! — торжествующе прокричал он, прицеливаясь.
— Ааа, мама, спаси! — Мариша побежала к Кате, своей маме. Девчонки скрылись за ближайшим сугробом и принялись оттуда обстреливать Алексея. Весь в снегу, он изо всех сил пытался достать до Кати с Марины, но ничего не выходило. Тогда папа решился на обходной маневр. Ловко обойдя сугроб с фланга, он тщательно прицелился и смачно зарядил прямо в кудряшки своей жены. Катя взвизгнула от неожиданности, и они с Мариной предприняли попытку контратаковать, которая закончилась переменным успехом...
Вдоволь наигравшись в снежки, они, уставшие и запыхавшиеся, но счастливые, стояли возле машины и вытряхивали снег из рукавов и капюшонов. Раскрасневшееся личико Мариши выражало полный восторг.
— Ну ладно, мы и так уже задержались. Запрыгивайте, — сказал папа, садясь за руль.
— Чур я возле папы! — Мариша подняла руку, как в школе. Смеясь, Катя уступила дочери.
Недолго раздумывая, девочка сняла верхнюю одежду и осталась в одной шелковой блузке и чёрной юбке. В машине был климат-контроль, и поэтому довольно тепло, да еще вдобавок занятие, которым Мариша собиралась коротать время в дороге, едва ли способствовало понижению температуры в салоне.
Мариночка поправила свою коротенькую юбочку, чтобы не выглядывали трусики. Это абсолютно не вязалось с тем, что она собиралась сейчас делать, но она не могла заставить себя ласкать папу, выставляя на обозрение свои прелести, пусть даже увидеть их сейчас могла лишь мама, да и то в оконном отражении.
Папа завел двигатель и тронулся. Мариша восприняла это как сигнал к действию. Разумеется, она помнила, что папа хотел насладиться ее ротиком одновременно с маминым, но девочка пока не придумала, как это реализовать. На переднем сиденьи было слишком мало места. Им бы следовало позаботиться о стороннем водителе, чтобы они с мамой могли ублажить папу на заднем сиденьи.
Не сказать, чтобы Мариша часто делала минет в машине. Ну случалось пару раз, но так, чтобы водителю — наверное впервые. Курс автоминета изучается только в университете, и там самое страшное — насаживаться ротиком на член, одновременно самой ладошкой крутя руль и следить за дорогой. Очень сложно делать и то, и другое одновременно, парням в этом плане полегче, по крайне мере, если орально ласкают именно их. А вот если речь идет о куни, то дело приобретает кардинально иной оборот.
Но тут, несмотря на то, что трудностей возникнуть не должно было, внезапно вскрылась одна любопытная деталь. Папа очень остро переживал тот факт, что Марина скорее всего в последний раз касается своим юрким нежным язычком его пениса, поэтому сразу после того, как она раскрыла ширинку и осторожно взяла губками член, Алексей буквально дернулся всем телом, едва удержав машину на дороге.
Марина взмукнула, не выпуская добычу, а мама встревоженно посмотрела на папу.
— Леш, ты выдержишь? Может, лучше остановиться?
— Нет, нет, продолжай, доча... — хрипло выдавил папа, убирая одну руку с руля и прижимая девочку, помогая ей принять поглубже.
Марина замычала и захлюпала, скользя по влажному стволу. Ее губки плотно обхватывали папину плоть, а ладошки мило сжимались в кулачки прямо на коленях отца. Она мерно двигала своей белокурой головкой, не давая члену вырваться на воздух.
Когда Мариша все же с восхитительным чмокающим звуком снялась на секунду с такого родного отцовского члена, она не удержалась и посмотрела вверх, на папино лицо, искаженное гримасой мучительной радости. Увидев эту противоречивую эмоцию, девочка не выдержала и улыбнулась. От этой игривой улыбки на дочкином детском личике папочка словно переключился в режим искрящего удовольствия. Он ахнул, сжал руль руками и, даже без контакта с нежными губками дочери, принялся кончать на ее мордашку.
Мариша едва успела зажмуриться и шире открыть ротик, но все равно часть белесых капелек угодила не на щечки и носик девочки, а на обивку кресел в салоне, приборную панель и руль. Марина потом долго пальчиками убирала остатки папиного сока любви, отправляя их себе в ротик. Разумеется, мама помогала ей в этом. Увы, сделать двойной минет в машине им так и не удалось, а останавливаться было нельзя — время поджимало, утренник вот-вот должен был начаться.
Они вбежали с черного хода, чтобы сразу попасть за кулисы. Там мама быстренько поправила прическу дочери, которая растрепалась после минета. Директор школы всплеснул руками и обрадованно поцеловал и Маришу, и ее маму, не забыв в процессе поцелуя хорошенько помять очаровательные груди девочек.
Мероприятие было очень важным с точки зрения воспитания подрастающего поколения — подобные ежегодные публичные казни были введены примерно сто лет назад, и они серьезно снизили проявления буллинга в младшей школе. Вместо того, чтобы мучить друг друга, школьники теперь грезили о мучениях, которым они подвергнут симпатичную старшеклассницу на новогоднем празднике.
Кроме того, воспитательное значение утренника усиливалось тем, что право мучить девочку получали только лучшие ученики, в результате средняя успеваемость в начальной школе также выросла после введения такой традиции на постоянной основе.
Мимо Маши прошло две девочки из младших классов, "одетые" в одну лишь красную ленту, завязанную на них бантиком на животах, и проходяшую крест накрест между их ножек и шейками, и вокруг их талий - в остальном же девочки были совершенно голенькими, даже без трусиков.
Маша знала, что перед главной казнью вечера бывает сцена-разогрева зала с подарком младшеклассниц старшеклассникам, но не знала выбранных девочек лично.
- Эй, девочки, как настроение?) - весело спросила у них Маша.
- Ой, всё классно!! - хором рассмеялись девочки в бантах, вместо одежды. - Мы уже подглядели, кого выбрали из старшеклассников! ;)
- И как они вам? - хмыкнула Маша.
- Офигенные!) Там будут наши любимые парни из выпускного класса, Серж и Антон! И ещё двое из 10 класса, мы их не знаем, но один из них очень симпатичный) - прощебетали девчонки.
- А программу вечера вам уже сказали? - поинтересовалась Маша, находящаяся в незнании относительно того, что и как с ней будут делать мальчишки.
- Ну... - девочки переглянулись, - вообще это против правил, но за возможность попробовать на нас предстоящую сцену прямо в раздевалке, мы уговорили Антона нам рассказать всё заране... - закатила глазки одна из бантиков.
- И? - заинтересованно полюбопытствовала Маша.
Девочки переглянулись и покраснели:
- Парни будут трахать нас своими бейсбольными битами, они ж члены сборной команды школы! И отпустят только тогда, когда каждая из их бит оттрахает каждую из нас обеими сторонами в обе дырочки хотя бы по минуте... - девочки задумчиво переглянулись. - Нам сказали, что нас продолжат трахать, даже если одна из нас или обе потеряют сознание, но делать это будут без травмирования наших тел, так что нам ничего не грозит, кроме горячего изнасилования битами!)
- Ох, ну тогда хорошо кайфануть! - пожелала Маша девочкам, и те побежали на сцену.
Происходящее на сцене она само сабой не увидела, но наконец через час по громкоговорителю объявили её имя на выход! Мариша дико волновалась. У нее всегда была боязнь сцены и вот сейчас настало время перебороть себя в последний раз. Глубоко вздохнув, девочка вышла из-за кулис. По сценарию, сейчас она должна была разуться, а потом снять с себя одежду и позволить младшим классам вдоволь поиграть.
Дети уже стояли возле сцены, по три мальчика от класса — всего около двадцати человек. Они держали в руках празднично украшенные разноцветными бантиками и дождиком орудия пыток — ножницы, биты, бензопилы, домкраты, молотки, ножи и даже небольшие детские кувалды.
Мариша застыла в предвкушении, как вдруг увидела, что директор подает ей знаки из-за кулис. Только через минуту до нее дошло, что нужно следовать сценарию. Заиграла мелодичная музыка. Девочка наклонилась и стянула с себя туфельки, а потом и носочки. Последней она сняла блузочку, обнажив грудь. Оставшись босиком, Мариша почувствовала ступнями гладкий дощатый настил сцены и бросила украдкой взгляд в зрительный зал. Мужчины и старшеклассники не скрывали своего удовольствия, одобрительно посвистывая и улюлюкая. А дети у сцены настороженно смотрели на нее, сжимая в потных ладошках свои инструменты.
Затем Мариночка повернулась к зрителям своим очаровательным задиком, наклонилась и принялась стягивать с себя юбочку. Шум в зале усилился. Тогда Марина подняла голову и посмотрела в другую сторону — за кулисами прямо рядом с мерцающей новогодними огнями елкой виднелась небольшая ниша, которую было видно ей и не видно зрителям. В этой нише удобно устроились папа с мамой, мама, разумеется, в коленно-локтевой позе, а папа за ней, совершающий мерные движения тазом. Увидев, что дочка смотрит на них, родители не сговариваясь, показали Марине успокаивающий жест, и продолжили свое занятие.
Мариша снова глубоко вздохнула, выпрямилась, повернулась передом к креслам в зале и положила ручки на трусики. Зал взорвался аплодисментами. Щечки лучшей ученицы школы приняли пунцовый оттенок, когда она пальчиками подцепила резиночку трусиков и кружевная ткань немного оттянулась вниз, обнажая лобок. Зал в восторге требовал еще. Тогда Мариша сперва спустила трусики на бёдра, давая полюбоваться на себя со спущенными трусиками, а стянула их и отбросила подальше, после чего совершенно обнаженной посмотрела на детей, в нетерпении стоявших у сцены.
Они ждали отмашки директора, и, когда тот наконец, махнул рукой, чинно поднялись по ступенькам к центру сцены, где и стояла пунцовая от стыда Мариша, прикрываясь ладошками. Она ожидала, что младшеклассники сразу накинуться на нее, и все закончится быстро, но не тут-то было. Дети с несвойственным для их возраста спокойствием тихо подошли к девочке и уставились на нее немигающими глазами. В их детских взглядах проглядывала радость, любопытство и удивление.
— Привет, — неожиданно сказал один из младшеклассников.
— Здра... здравствуйте... — сдавленно произнесла Марина.
— А ты знаешь, что твоя пися бестит?) — подмигнул ей мальчик.
Зал тут же зааплодировал - всем понравилось, что Марина потекла ещё до выступления.
— Ддда... — Марина ощутимо покраснела, она не думала, что кто-то в полутьме зала заметит, что она мокрая, как Ниагара.
— Значит ты шлюха?) — улыбнулся мальчик. - Тебя надо наказать, плохая девочка!...
Один из мальчиков наконец решился. Он спрятал биту, перевязанную розовой ленточкой, за спину, шагнул к ней и коснулся шелковистой нежной кожи на бедре девушки. Зал затих, стояла абсолютно мертвая тишина, в которой внезапно раздался тихий вскрик, когда другой мальчик несмело ткнул ее ножом.
- Напоминаю! - в громкоговорителе раздался голос директора, - Не торопитесь, мальчики! Мариночка должна доставить всем сегодня максимальное наслаждение, прежде чем покинет нашу школу!
Нож мальчика воткнулся в попку Маришки совсем чуть-чуть, на несколько миллиметров, но по атласной коже девочки тихонечко побежала первая струйка кровки.
- Марина, повернись пожалуйста к залу попкой - первую кровь все хотят увидеть и сфотографировать на память! ;) - сделал замечание громкоговоритель голосом директора, в котором наметилось явное придыхание.
Марина согласно кивнула и повернулась. Она помнила семейные фото, которые ей показывала подружка - её сестра когда то была выбрана на точно таком же празднике и родители бережно хранят её фотографию, на которой девочка стоит на коленях на сцене, а два мальчика справа и слева неумело пытаются отрезать ей соски плохо заточенными перочинными ножами. Это было красиво!
Тут мальчик с битой, перевязанной розовой ленточкой, размахнулся и ударил её прямо по ранке! От неожиданности Марина чуть не упала, но удержалась на ногах. Мальчик был из младших классов и на сильный удар у него не хватило силёнок, но хлопок по голой попке вышел смачный - кровь брызнула из ранки, забрызгав биту и попку, а на месте удара стал наливаться синяк. Родители в зале одобрительно похлопали.
Однако затем мальчик всех удивил, поставив биту вертикально между ног Маришки, рукояткой вверх и тонким голоском, пытающим изобразить грозность, прокричал:
- А ну садись на неё, сучка!
В зале стали не выдерживать нервы у некоторых родителей - отцы стали расстёгивать ширинки, чтобы получить возможность поглаживать собственные пенисы, а матери задирать юбки и смущённо лезть себе между ног.
- Молодец! - произнёс громкоговоритель голосом прерываемым частым дыханием, - За анатомию получаешь 5 за полугодие!
Маринка бросила взгляд вниз. Рукоять биты была утолщённой, но потом вновь шло сужение - уф, вроде должно вполне нормально влезть в киску. Девочка присела, жадные руки мальчишек тут же полезли ей в киску и больно развели в сторонки половые губки - поэтому рукоятка биты вошла в её лоно как по маслу... Стоп! Да она же и впрямь смазана маслом, догадалась Маришка! Вот же выдумщик мелкий... Марина опустилась до полуприсяда, впуская биту себе во влагалище и тут поняла, что у неё начинают болеть ноги и она так долго не простоит! Но мальчики давили на плечи, не разрешая ей подниматься. Ноги уже дрожали и до Маришки стало доходить, что сейчас произойдёт - когда мускулы ног откажут, она просто сядет на биту всем своим весом!
В зале защёлкали вспышки фотоаппаратов - родителям явно понравилась картина дрожащей, как лепесток, девочки.
Тут Марина вдруг почувствовала, что мальчики спереди начали трогать её киску и клитор, утоляя своё любопытство до девичьей обнажённой плоти, и это начало чертовски заводить! Как будто бы поняв её реакцию, мальчишки удвоили усилия - один из них стал щлёпать по писечке, а второй обильно плюнул на клитор и стал его теребить, что есть силы.
Вкупе с битой в вагине это неминуемо принесло свои плоды - бурный оргазм ударил по мозгам Маришки с такой силой, что мускулы ног наконец не выдержали, и она рухнула прямо на торчащую биту, вгоняя её в глубины матки!!! Дикий девчоночий крик взлетел под потолок зала и утонул в диких аплодисментах. Сперва, за оргазмом, боль от удара рукояти биты о матку показалась терпипой, но как только адреналин начал спадать - она поняла, что у неё внутри что-то порвалось!
Маринка бы упала, но мальчишки сбоков крепко поддержали её, не позволив отклониться от вертикали. Да и биту её владелец держал на удивление крепко. Бросив взгляд вниз на торчащую из неё биту, Маришка увидела худшее - по бите весьма бодренько текла кровь. Её кровь!
- Браво, мальчики! - жадно разлетелся голос из громкоговорителя, - Я давно не видел на наших праздниках, чтобы девочке так чётко и быстро порвали матку!! Подержите её пока в такой позе пожалуйста, дайте мне додрочить!))
- А сейчас будет только интереснее, господин директор! - звонко проговорил мальчик, который первый воткнул ножик в Маришку. Двое пацанов его подсадили и мальчишка уселся на шею Маришке, как маленький мальчик катается на шее своей мамы!!! Вот только весил мальчик отнюдь не как маленький...
Зал восторженно взвыл, догадавшись, что сейчас будет.
Маришка в ужасе почувствовала, как её коленки начали сгибаться сильнее - а значит она стала опускаться на биту ещё глубже!!! Сильная боль бомбой разорвалась внутри её паха и живота - Маришка поняла, что бита только что прорвала её матку насквозь, и только толстая часть биты ещё сдерживает её дальнейшее погружение в животик, банально не влезая в небольшую и тесную вагину девочки!
- Как же это великолепно!!! - закричал громкоговоритель и все поняли, что директор кончает. - Мариночка, я никогда не кончал так сильно, как сейчас на тебя! Ты наша лучшая ученица!
Маришка сквозь слёзы прокричала - спасибо директор - понимая, что скоро сил на крик уже не останется, а ей хотелось бы, чтобы её родители услышали её голос в последний раз.
Тут Марина почувствовала, как чьи то мокрые от слюны пальцы полезли ей в попку! Ну вот, добрались и до туда, подумала Марина. А ещё один мальчик вышел у неё из-за спины и показал всем... паяльник с надетым на него красивым розовым бантом!!!
- Молодцы!!! - раздались по залу крики родителей, - Нам за вас не стыдно! Не то, что в прошлом году была, скукотища!
Маришка сразу поняла, ДЛЯ ЧЕГО предназначается ей паяльник, но к её удивлению его не стали тут же засовывать ей в попочку. Сперва мальчики стали подходить к Маринке, которую развернули боком к залу, по одному со спины и совать ей в попку кое что повкуснее - свои члены!!! Каждая фрикция мальчишек, пусть и у них и были ещё очень тонкие члены, рвала болью её пах и создавала ощущение, что вот сейчас то точно половые губы не выдержат и бита пронзит её животик насквозь... Но к счастью бита намертво застряла и дальше не двигалась, а лишь мучила где то внутри Маришки её маточку.
И только когда все мальчики кончили в неё, а на это потребовалось почти 20 минут, Маришка почувствовала, что в её попку проникает что-то очень холодное и металлическое... паяльник, дошло до неё!
- Ты была хорошей сучкой и доставила нам большое удовольствие! - подходили к ней мальчики и благодарили, целуя в губы, прощаясь со своей жертвой.
- Я рада, что вам понравилось! - каждому шептала в ответ обессиленная Маринка и старалась взасос поцеловать в ответ.
Одному из мальчиков это настолько понравилось, что он вернулся вновь и Маришка увидела в его руках... медицинские ножницы! О нет, подумала она!
- Язычок у тебя очень ласковый, хочу сохранить на память, пока от тебя одни ошмётки не остались - заспиртую его и буду время от времени доставать, чтобы подрочить себе им! - погладил её по заплаканным щекам мальчик. - Высунь!
Маришка зажмурила глаза и послушно высунула язык, стараясь сделать это посильнее, чтобы мальчику было удобнее и быстрее сделать, что он хочет.
Мощная боль на мгновенье вырубила Мариночку, а когда та очнулась, то увидела свой язычок, бережно зажатый в потных ладошках мальчика! Вновь защёлкали вспышки фотоаппаратов, стараясь сохранить на память этот трогательный момент - мальчик целует отрезанный язык понравившейся ему девочки у неё на глазах!
- Мы включили паяльник!) - любезно проинформировал её мальчик, сделавший её первую ритуальную рану ножиком. - Но ему требуется время, чтобы разогреться, а чтобы потом тебе было не так больно мы тут обсудили и решили, что сделать боль от жарящейся инзнутри попки менее заметной поможет тебе другая боль, в твоих сисечках... они такие упругие и плотненькие, а твои соски сейчас стоят, как у дикой шлюхи, ты бы видела!)
Маришка и сама поняла, что вот-вот кончит и очень сильно, и одновременно поняв, что жить ей осталось совсем немного, от страха бурно описалась! Она ещё различала вспышки фотоаппаратов, спешащие зафиксировать это вкусное зрелище (чтобы потом на него подрочить конечно же), когда бурный оргазм накрыл её - и прямо во время оргазма она поняла, что мальчики как и обещали начали отрезать ей сисечки!!!
Когда сквозь океан боли Маришка наконец увидела одну из своих окровавленных красивых сисечек в ручках торжествующего от трофея мальчика (и ведь тоже заспиртует, гад, чтобы дрочить ей потом!), она почувствовала нарастающий жар в своей попке - паяльник нагрелся! Неужели она начала жариться!!!
Однако Маришку спасло от зажаривания то, что и другие мальчики, увидев двух счастливцев с отрезанными сисечками, захотели тоже сделать с девочкой что-то лично, а не просто смотреть. Толкаясь и пихаясь, они стали рваться к телу девочки.
Они начали не спеша, сперва даже почти не оставляя следов — несильные тычки битой и молотком, царапины от ножниц, мальчик с бензопилой пока не завел ее, а лишь провел зазубренным краешком по животику, оставив небольшое покраснение.
Потом интенсивность усилилась. Тычки стали сильнее, один из ударов свалил ее с ног, окончательно разворотив рукояткой вставленной биты матку, но вырвав из попки паяльник, ещё не успевший нагреться до стадии прижаривания — по щекам девочки потекли слезы. Сил на крик уже не было.
Заработала бензопила, полетели в стороны ошметки плоти - обе ножки Марины отвалились от девочки пониже писечки... Марина истошно закричала, а двое учеников, забравшихся на сцену последними, уже надрачивали свои члены, примериваясь хорошенько оттрахать её в относительно целенькую попочку, пока она ещё жива... Новый год обещал быть жарким!
P.S. Все подробности об том, что это за цикл ("переделанные рассказы"), можно прочитать во вступлении к моему рассказу номер 1: https://joyreactor.cc/post/5462146Остался ещё один рассказ из этого цикла, заключительный, на этот раз по мотивам знаменитого цикла рассказов об Трине и Кристине (не по какому то конкретному рассказу, а в целом по мотивам цикла, отдавая дань памяти этому знаменитому циклу). Сам рассказ давно готов, но вот иллюстрировать его нечем (трудно подобрать арт для столь специфической темы, как ресторан "Полакомись мной и точка!" :) , чтобы он хоть как то оставался в одном ключе на весь рассказ), поэтому следующим рассказом возможно будет опубликован уже один из моих рассказов, не имеющий никакого отношения к произведениям других авторов.
Секретные Истории Традиционно (СИ) Фетиш (СИ) Романтика (СИ) FootFetish (СИ) секретные разделы
Восточные сладости
Вечерело. Оранжевое, похожее на огромный апельсин, солнце приближалось к горизонту, оставляя рыжую дорожку на серебристо-голубой морской глади. Прогнозы ученых-экологов подтвердились: лето выдалось убийственно жарким. День был безоблачным и почти безветренным, даже сейчас, в пятнадцать минут восьмого вечера, было душно. Я, вымотанный за день пятидесятиградусной жарой, устало плелся по загородному дикому пляжу, в правой руке я нес бело-голубую сумку-холодильник, в которой сиротливо болтались два подтаявших мороженых, на левом плече - красную спортивную сумку с последней бутылкой пива, завернутой в старый клетчатый плед.
В ноябре я съехал от родителей. При нынешних взбесившихся ценах зарплаты системного администратора в Интернет-кафе и выручки от редких шабашек по ремонту и отладке компьютеров хватало впритык на прожитье, мелкие карманные расходы и выплату двух кредитов. Как ни старался экономить, не удавалось отложить впрок даже полсотни, часто приходилось даже просить помощи у предков. Поэтому я решил взять отпуск и прибегнуть к проверенному заработку, который не раз выручал меня на летних каникулах во время учебы в университете. Поскольку сегодняшний день был на редкость удачным, было решено бомбить до победного конца, чтобы поднять как можно больше навара.
- Эй, парень! Чем торгуешь? - подозвал меня пузатый детина лет сорока с золотой цепью на шее, сидящий рядом с молодой женщиной у большого черного джипа.
- Пиво, мороженое.
- А что по чем?
- Пиво "Оболонь Светлое" - восемь, мороженое пломбир в вафельном стакане - трояк, эскимо - четыре. Могу уступить, последнее.
- Давай пиво, - мужик взял из моих рук влажную бутылку и принялся открывать ее, - Светик, ты какое мороженое будешь? - обратился он к своей спутнице.
- Простой пломбир, не люблю шоколад.
- Держи! Сочувствую я вам, торгашам, целый день по пеклу лазите, - мужик сунул мне червонец и мятую гривну. Я положил деньги в сумку-пояс, отошел в сторону и полез за последним эскимо, чтобы промочить пересохшее от жары горло.
- Пахлава, трубочки с вареной сгущенкой! - раздался рядом приятный девичий голос, - О, Лешка, привет!
- Привет, Ленура! Чего так поздно сегодня?
- Я сегодня поздно вышла, не успела распродаться. Осталось пару штук.
- У тебя водички не будет?
- На, пей! - девушка протянула мне пластмассовую бутылку с уже теплой от жары минералкой.
Ленуру я помнил еще с тех пор, когда шуршал на пляже свое первое лето, будучи студентом-второкурсником. Она тогда ходила торговать вдвоем с мамой. За семь лет Ленура превратилась из чумазой пятнадцатилетней девчушки в настоящую восточную красавицу. Ленура, смуглая от рождения, летом становилась похожей на бразильянку. Все эти годы Ленура была неравнодушна ко мне, я вообще нравлюсь татаркам из-за своей испанской внешности. При виде меня в ее миндалевидных черных глазах заблестели веселые огоньки, чувственные губы расплылись в улыбке. Я уже несколько дней не видел Ленуры, минут пять мы стояли курили и делились друг с другом новостями.
- Девушка, подойдите! - подозвала Ленуру упомянутая выше женщина, доедая мороженое, - Дайте трубочку со сгущенкой.
Ленура достала из пластмассовой корзинки последнюю трубочку и заглянула вовнутрь проверить, сколько осталось товара. На дне корзины одиноко лежала последняя пахлава.
- Все! Баста! Устала! Хочешь пахлаву? - спросила она меня.
- Давай.
- Давай отдохнем, посидим покурим.
Мы с Ленурой направились к деревянным домикам заброшенной базы отдыха.
- Распродался?
- Почти. Одно мороженое осталось. Сейчас достану, пока не расползлось. Я на него уже смотреть не могу, каждый день ем.
- Класс! Я как раз хотела после торговли мороженое купить. У тебя случайно не крем-брюле?
- "Белочка".
- Класс! Мое любимое.
Ленура аккуратно разорвала темно-зеленую обертку с симпатичной белочкой, держащей в передних лапках еловую шишку, и начала посасывать мороженое, поддевая ярко-розовым язычком отпадающие куски шоколадной глазури с орехами, и смотрела на меня хитрым взглядом озорной девчонки-подростка. Я оседлал обшарпанную синюю скамейку на аллее между домиками. Ленура легла на животик лицом ко мне, подперев голову руками и выставив мне напоказ пару загорелых ножек, выглядывающих из под короткой светло-коричневой юбчонки.
Внутри у меня все екнуло, а хуй восстал, как по команде. Дожевав пахлаву, я пересел сзади Ленуры. Я взял в руки ее ножку, погладил шершавую, с серовато-коричневым оттенком, кожу на пяточке, провел пальцами по изгибу и ущипнул за подушечку у основания пальчиков. Ленура загадочно улыбнулась и проворковала, продолжая лизать мороженое. Она повернулась с животика на спинку и стала гладить мое лицо правой ножкой, украшенной цепочкой из желтого металла с соблазнительно шуршащими висюльками на широкой лодыжке. Грубая сухая кожа с легким ароматом пота, шлепанцев и морской воды приятно царапала щеки.
Я схватил губами бугорок у основания большого пальца и стал посасывать, исследуя языком глубокую бороздку, отделяющую его от изгиба стопы, затем прошелся языком по нежной светло-розовой коже свода и в конце шутя укусил приятельницу за пятку. Ей очень нравилось то, что я делал, но хотелось большего.
- Хорош грязные пятки целовать, я вся вкусная! - с этими словами Ленура села на скамейку, поджав под себя ножки, задрала вверх облегающий ярко-оранжевый топик, обнажив упругую смуглую грудь с просвечивающимися сквозь тонкую кожу жилками, и стала медленными круговыми движениями мазать недоеденным мороженым торчащий вверх светло-коричневый сосок левой груди, - Давай, целуй сюда! - поманила она меня пальчиком, показывая на грудь.
Я взял грудь в рот и стал ее жадно сосать. Мягкая нежная кожа груди ласкала губы и язык, сводил с ума запах разгоряченного на солнце, немытого женского тела, исходящий из подмышек, облако волнистых волос цвета горького шоколада приятно щекотало шею и плечи. Ленура закрыла от удовольствия глаза и нежно гладила меня по голове, играясь его волосами.
- Давай, зайка! Продолжай, хочу еще! - нежно прошептала она с восточным акцентом. Ее руки игрались с цепочкой и деревянными четками на шее Алексея, затем постепенно опустились вниз по голому торсу, залезли в шорты и стали мять и доить хуй, который уже не в силах был терпеть все издевательства, он стоял твердый, как монтировка, готовый ринуться в бой. Ленура расстегнула мне ширинку, извлекла из плавок хуй, встала на колени и начала его сосать. После пары минут жесткого минета я обильно обделал щечки и слегка облупившийся на солнце носик подружки густой спермой.
- Пошли искупаемся! - предложила Ленура. Она стащила с себя топик и мини-юбку, а затем трусики, оставшись в чем мать родила. Красивое загорелое тело цвета молочного шоколада, освещенное красно-оранжевым светом заката, сводило с ума.
- Я сегодня забыла купальник, аосвежиться хочется! - призналась мне Ленура, - Пойдем сядем в воде, здесь неглубоко. А то вдруг кто увидит.
Мы сели в воду метрах в десяти от берега. Стоял полный штиль, вода в море была тихая и спокойная, как никогда, медуз не наблюдалось. Я и Ленура сидели в море, как в ванне.
- А как же ты? Ты, наверное, тоже кончить хочешь?
- Я специально. В таком состоянии ты бы и десяти секунд не продержался. Тебе нужно было выпустить пар, - с этими словами Ленура опять стала ласкать рукой снова вставший от вида голой девушки хуй, запустив при этом мне в пупок пальцы другой руки с длинными острыми ногтями, накрашенными темно-бордовым лаком. Член практически моментально достиг нужного состояния.
Упругая, почти не знавшая любви киса двадцатидвухлетней девчонки туго сдавила мое копье до самых яиц. Ленура обхватила меня ногами и впилась в его губы своими яркими неоновыми губками. Два тела соединились воедино, сидя по пояс в воде в позе "орхидеи", обнявшись... и слившись в поцелуе. Ленура двигалась медленными размеренными движениями, расслабляя киску, когда мой хуй входил в нее, и выталкивая его на выходе, отчего у меня было ощущение обычного полового акта и минета одновременно. Я помогал ей, подмахивая вверх. Морская вода частично смывала смазку, усиливая трение. Очень скоро мне опять приспичило кончить.
"Терпи, ты же пацан", - подумал я, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. Ленура двигалась все резче и быстрее, мне было все сложнее и сложнее сдержать оргазм. Чтобы не кончить раньше времени, я думал о чем угодно, кроме секса: о работе, о футболе, о машинах, - но ничего не помогало, возбуждение нарастало, как снежная лавина. Наконец Ленура громко застонала, сделала несколько быстрых размашистых движений и впилась в мои губы глубоким страстным поцелуем. Член почувствовал, как киса моей подружки бьется в конвульсиях.
- Не мучай себя, Алешенька! Я уже все, - прошептала она дрожащим голосом. Но мне и не нужно было говорить. Сделав еще пару резких фрикций, я мягко отстранил от себя Ленуру и выпустил в морскую воду мощную струю белых хлопьев.
Окунувшись напоследок, мы вышли на берег и оделись. Начинало темнеть. Я посмотрел на телефон: время без десяти девять.
- Блин, через десять минут последняя электричка! - выплюнул я нервным голосом.
- Так побежали на маршрутку, может, еще успеешь.
Я на ходу схватил свои сумки. Взявшись за руки, мы с Ленурой побежали в сторону автобусной остановки. Как по заказу, к остановке подъехал желтый "Богдан" и гостеприимно открыл переднюю дверь.
Когда автобус подъехал к вокзалу, электричка уже скрывалась за привокзальными многоэтажками, издевательски подмигивая из-за поворота красными фонарями последнего вагона.
- Электричка хвост показала, последний автобус ушел час назад. Придется идти на трассу и ловить попутку. Давай я тебя провожу, - предложил я.
Ленура жила в старом городе, недалеко от грузового порта. Дойдя до чебуречной, она свернула на узкую боковую улочку.
- Ну вот, почти пришли, спасибо за классный вечер и за то, что провел, - поблагодарила Ленура, выбрасывая в кусты пустую бутылку из-под лонгера и доставая из кармана начатую упаковку "Орбит", - Дальше я сама, меня, наверное, уже папа и брат ищут, нельзя, чтобы нас видели вместе. До завтра!
- До завтра! - я чмокнул Ленуру в губы, глотнул пива из зажатой в руке литровой пластмассовой баклажки и поплелся узкими одноэтажными улочками с булыжным покрытием в сторону шоссе, ловить попутку.
…Старенькая "копейка" цвета детской неожиданности везла меня по ночному шоссе домой. Я, устав за целый день, прикорнул на заднем сидении под монотонный бубнеж приемника. Водитель, бойкий худощавый старичок, о чем-то тихо разговаривал с женой, не обращая на меня никакого внимания. За окном виднелись огни деревень и черные силуэты холмов предгорья на фоне сизого неба, освещенного полной луной и усыпанного звездами. Мне снилась Ленура. Звонок мобилы вернул в реальность.
На наружном мониторе "раскладушки" светилась надпись "Ирисочка" и улыбалась с фотографии голубоглазая блондинка, поразительно похожая на Бритни Спирс.
- Привет, любимый!
- Ай…, Ирчик? Ты меня разбудила!
- Где тебя носит? Уже без пятнадцати одиннадцать, а тебя все нет.
- Встретил на пляже университетского друга. Ну, зашли в бар, по пиву… В общем, засиделись до того, что я опоздал на все электрички и автобусы. Блин, еле поймал попутку. Еду домой, буду минут через двадцать.
- Давай, котик! Я соскучилась за целый день. Я лежу в постельке голенькая, смотрю порнушку и играюсь своим "зайчонком". Я тебя хочу!
рассказ yiff G Йифф секретные разделы
Ловелас.
Из-за надвигающего летнего дождя я бежал назад, по склону не очень крутой горы. И почему именно в эти выходные, когда я решился заняться скалолазанием, погода испортилась? Однако небо уже окончательно потемнело. Нет сомнений, что моя шерсть намокнет. Она будет стеснять движения, и пахнуть, но зато она красиво потемнеет, и её будет приятно мять. Сразу навеяли воспоминания, о том, как мы большой группой были с ночевкой в лесу эти летом месяц назад. И о том, как я подстерег одну красивую кобылку в лесу. Тогда тоже шел дождь, она ходила за водой. Я встретил её на полпути, её шерстка была мокрой, как и одежда. Вот черт, я тогда сказал не больше четырех слов, как уже начал целовать её. И меня не волновало, что у нее был парень. Она сопротивлялась, но очень быстро сдалась моим настойчивым действиям. Я прямо шкурой ощущал, как от меня шло, нечто властное, мускулистое и подавляющее. Тогда у меня не было больше двух недель девушки, но я терпел. Я до сих пор вспоминаю, те необычно долгие мгновения страсти в тихом дождливо лесу. Её не было так долго, что за ней да же отправились на поиски. Другие самцы пытались ей помочь донести ведро с водой, но как же они опоздали. Дурачьё.
Быстро спустившись, я остановился на небольшой площадке. Здесь была пещера, которую я заприметил ранее. Вот она. Где то сверху громыхнуло, подул сильный ветер и воздух стал тяжелее. Не задумываясь, я юркнул в темный овальный проход. Полыхнула молния, мгновение – раздался гром и тяжелые капли глухо застучали по каменной площадке. Это был не дождя, а самый настоящий ливень. Такое ощущение, что кто-то врубил напор в душе на полную мощность. На моей мордашке заиграла улыбка. Вспомнилась моя последняя самочка – волчица, с которой я встречался больше недели. Обычная волчица, ростом мне по плечо, но была она очень милой и симпатичной. И последний раз, из-за чего мы и расстались. В тот день мы были в душе. С точностью до галлюцинации я увидел тот её взгляд на мою просьбу: чуть, чуть страха, покорность и доверчивость. Я нежно поцеловал её, а потом, положив свои лапки на её мордашку, слегка надавил, приглашая двигаться вниз. Ей хотела этого делать мало знакомому жеребцу. Я же настоял на этом, хоть и знал, что мы расстанемся. Но как она нежно ласкала грудь своими лапками. Потом стала лизать шерсть, не спеша, но и не торопясь, стала спускаться в низ. Да, это был лучший минет в моей жизни. И лучший сон, после него. Заснул и не сказал ей не слова. Помню, как она после нашего расставания яро отшивала других, явно скучая обо мне. Дурачьё. Она больше не кому не сделает так.
Из воспоминаний меня вывела из себя одна вещь. Сняв рюкзак с плеч, порылся в нем и достал фонарик. Уши мои вздернулись, стараясь уловить хоть что-то, сквозь шум дождя. Вглубь идти было опасно – пахло драконом. С другой стороны, он, наверное, спит, где-то там глубоко внутри. Если чуть, чуть пройду от входа, тогда будет не так холодно, шумно и сыро.
Хвост нервно подергивался, но тревожиться так сильно не из-за чего. Я прекрасно видел вход, пройдя метров на десять вглубь. Я достал из рюкзака спальный комплект – не сидеть же на каменном полу? И тут раздался легкий скрежет. Я резко посмотрел в темную глубь – никого.
– Не там – раздался чуть скрипучий, громкий голос, сзади. Пробежавший холод, идущий из души, от копыт, прошел все тело. И закончился на лапах, едва не выронивших фонарь.
– Не знаю, кто ты, но разве тебя не учили, что входить без стука не прилично? – уже тише прошипел дракон из темноты.
– Блядь – тихо вырвалось у меня. Хвост задрожал. Я с ужасом обернулся, но не увидел выхода. Его кто-то загораживал. Фонарик не горел. Антро-дракон стоял против света, поэтому его было плохо видно. Судорожно включив фонарик я увидел его. Темная чешуя, рельефное тело, и тонкий хвост, оканчивающийся странными односторонними шипами. Его пасть с мелкими клыками была приоткрыта, а язык чуть свисал с боку. Так драконы улыбаются.
– Не ругайся, в моей пещере, в моем доме – тихо, но хмуро добавил он.
– Бб, кхм, благородный дракон. Я не хотел нарушить ваши покои. Начался дождь, и я укрылся в ближайшей пещере. Я знаю, вы терпеть этого не можете, когда кто-то вторгается в вашу пещеру. Я щас-же её покину.
– Уже уходишь? Так быстро? А как же правила гостеприимства? Как хороший хозяин я просто обязан пригласить тебя на ужин... – хищно улыбнулся дракон и немного расправил крылья. Похоже, ему откровенно нравилась данная ситуация, и он решил повеселиться. Фонарик выскользнул из лапы и предательски разбился при падении, в пещере сразу накатился полумрак, а ведь еще уверяли, что он супер-пупер. И в воде не тонет, и в огне не горит, и светит всегда и везде. Зараза надо выкручиваться. Мысли, о том, что я обязательно верну фонарик продавцу, чуть сбили мысли о моей прискорбной кончине.
– Дракон, мы же разумные существа. Есть собрата по разуму не хорошо. Я сильно извиняюсь, но я знаю о ваших традициях. Может я вам, ээ, заплачу, у меня есть с собой немного... а?
– Хм... Заплатишь? – Дракон задумчиво осмотрел коня и, хитро улыбнувшись, добавил – Заплатить ты мне можешь... Вот только деньги меня не интересуют. Есть ещё кое-что...
Я так обрадовался, но тут-же почувствовал неладное. Про скверный характер драконов, живущих вдали от городов, ходило множество слухов, но, кажется, мне попался относительно дружелюбный.
– Всё просто – сказал дракон и приблизился ко мне вплотную.
В голову стали лезть ужасные мысли. Дракон был выше меня почти на две головы, и это притом что, он склонил морду вниз, изогнув шею. Он мог сделать что угодно. И это мерзкое чувство беспомощности, которое я раньше никогда не испытывал.
– Я недавно поел и сейчас меня клонит в сон.
“Фууух, кажется, пронесло” – с этой мыслью, я снова мог вздохнуть полной грудью.
– Так что мне нужен, минет, что бы спалось лучше – кратно и деловито добавил дракон. Его хвост игриво заиграл, чиркая о камни.
– Н-н-нет. – Еле выдавил из себя, поняв во что вляпался.
– Вот как? – театрально и фальшиво удивился он. Его лапа легла мне на загривок и нежно, но уверено почесала гриву – но ты ведь должен мне заплатить.
От этого жеста я оцепенел, лапки опустились вниз, словно вспомнив, что уже выронили фонарь. Его когтистая лапа продолжала гладить мою гриву. Было страшно.
– Ты ведь вторгся в мои владения без разрешения. Как враг! – добавил он и вплотную приблизил ко мне свою морду, дыша на мою. От него веяло ЭТИМ. Как тогда с той кобылкой в лесу. Большой самец. Его когтистая лапа нежно, поглаживала и почесывала мою гриву. Его теплое дыхание на мою мордочку отупляла. Он казался загадочным, нереальным в этом полумраке. Тут вторая лапа легла на мою поясницу, чуть выше хвоста. От ужаса я сделал шаг назад. Точнее попытался, но его хвост быстро обвил ноги, а его сильная лапа прижала к груди. Я выставил лапы чуть вперед и уперся ими во что-то теплое почти горячее. Не метал, но столь-же гладкое и твердое. Запрокинув мордочку вверх, что бы сказать что-то, посмотреть на его глаза, я неожиданно почувствовал его быстрый тонкий язык на своем храпе. Потом его горячую морду. Он нежно поцеловал меня. А потом еще, но на этот раз уже настойчивее, проскользнув языком внутрь моей морды. Как кисло. И ужасно! Я ощущал, что был полностью его. Он игрался со мной как со своей самкой. Но это ведь я всегда их ловил и играл с ними.
– Хммм, твоя слюна сладкая. Целовать тебя одно удовольствие – тихо прошипел он.
Я почувствовал себя беспомощным. Дракон продолжал целовать меня. Одной лапой он успокаивающе гладил гриву, а второй нежно чесал на спине коготками шерсть. Брюхом я почувствовал, как он стал возбуждаться, и, о позор, я. Неожиданно он перевел обе лапки на мои шорты и чуть выпустил когти. От боли я вжался в его грудь, проведя лапками по груди выше. Пальцами я ощутил его чешуйки. Боль ослабла. Он разорвал наш поцелуй.
– Только не спеши – ехидно прошептал он и лизнул в переносицу. Словно на прощание.
Я стоял замертво. Посмотрев вверх, я увидел его глаза. Они слабо светились кровавым огнем. Он еще раз выдохнул на меня горячий воздух, и снова пустил в дело когти с улыбкой. Я снова вжался в его грудь. И тут мне вспомнилась моя волчица. Я оказался на её месте. Точно так же. С незнакомым самцом, который настаивал на особом удовольствии. Наверное, у меня был её взгляд. И я почувствовал, как во мне что-то сломалась, впустив отвратительное бессилие и покорность. Я словно повторяя её жесты, стал гладить его грудь, потом торс. Добравшись лапками до его поясницы, я не спеша стал лизать своим языком его чешуйки. Его хвост, снова стал метаться в предвкушении, иногда чиркая о камни пещеры. Как и моя девушка, я сначала неуверенно лизнул его агрегат. Он стал от этого окончательно твердым. Я отвернул морду от отвращения. А после почувствовал на своей морде его лапы. Они повернули пою голову назад и нежно ввели в мою морду его острую головку члена. Словно я был, его самочкой, которая немного куксилась и капризничала.
– Давай смелее, я уверен, самки не раз тебя баловали этим. Ты статный конь, который наверняка добивался каждой, кто тебе приглянулась. – Прошипел дракон и стал нежно покачивать бедрами. Его лапки крепко держали мою мордочку.
Сначала я пытался мешать ему языком, но его это только забавляло. Я чувствовал, как крепкий заостренный орган с каждым толком продвигался все глубже внутрь мой морды. Я попытался, хотя бы мыслями уйти от этого. Не помогло. Наконец, дракон зашел так глубоко, что мне пришлось заглотать его член. Под его издевательские одобрения. Стало тошнить.
– Смотри не подавись – посоветовал дракон и уже не сдерживая себя, стал получать удовольствие по полной.
Пришлось лишь глубоко дышать носом. Ощущения были не передаваемые. Хотелось блевать, кричать и как можно быстрее убежать. Но не осталось, ни воли, ни сил. Наконец то, с ужасом я понял, что его член еще немного напрягся. Он словно звенел от напряжения. А потом я почувствовал, как струи потекли по горлу, я стал инстинктивно глотать.
– Дааа. Мммм. – протянул дракон. Он вжал мою мордочку в свой пах, уткнув мой храп в его узел. Его член продолжал, дергаясь, изливаться. А он от блаженства, запрокинув морду, выдохнул огнем в потолок. Как ему нравилось, когда его член пытались проглотить, когда он изливался.
Меня этот огонь ослепил. А потом он отпустил меня. И бесцеремонно извлек из моего рта свой вялый агрегат. Я чуть не подавился от этого. А он лишь издевательски похлопал по моей мордочке и унизительно добавил – “Ну-ну”. Я стоял на карачках, а дракон пытался отдышаться.
– Ох, спасибо тебе, вот я дурак, что расстался со своей драконихой, – шагнув, он стал позади меня – что сидишь, беги, мы в расчете, – добавил дракон и ловко отвесил хвостом подсрачник, чуть не распоров мне шорты и задницу своими кинжалами на хвосте.
Я ощутил под самым хвостом, жуткую боль и бросился вон из пещеры. Я поднял голову и увидел неровный яркий овал выхода. Это был мой самый длинный бег. Наконец-то я остановился где-то в лесу, далеко от небольшой горы и проблевался. На душе было невероятно мерзко. Я вдруг почувствовал, каково это, интимно ублажать и развлекать, не зная кого-то. Податься кому-то, и быть униженным им. Когда я отдышался, я понял, что дождь уже закончился. Он закончился раньше, чем я выскочил из пещеры. Сколько прошло времени, пока дракон держал меня в своей пещере? Нет – хочется забыть это. Снова навалились чувства, но на это раз другие: пустота, потом тоска и одиночество, а потом злоба. Я стал припоминать всех тех красивых самочек, с которыми переспал. А потом стал вспоминать симпатичных,… такие попадались очень редко. Они были не такие красивые, но что-то в них было другое, теплое, к чему так захотелось вернуться. Вспомнился мой первый день с той самой симпатичной волчицей. Как мы тогда просто гуляли и говорили о всякой чепухе, и как мы сидели в кафешке, и как она потом сбежала от меня вечером. Подарив всего один поцелуй. И это на первом свидании! Обычно я их заканчивал по-другому. Я всегда был самцом и думал только о себе.
Но сейчас мне просто захотелось, что бы она меня обняла. Захотелось попросить прощения. И я, не спеша, с понурыми ушами пошел в город – искать её.